Никто, кроме тебя. Яна Дин

не рассказывала об этой части. За все годы, период ее свадьбы, был табу между нами.

      – Мне казалось, ты была счастлива, – подаю голос, – Ты ждала помолвки, и первой встречи с мужем. Ты хотела этого.

      – Да, хотела. Но ты никогда не думала, что я тоже способна бояться?

      – Ты боялась его? – спрашиваю тихо.

      Тина усмехается и отводит взгляд.

      – До жути, – признается она, – В первую нашу встречу, он даже не посмотрел на меня. А когда нас отправили поговорить, сказал, что не хочет этого брака, и он никогда не будет настоящим.

      Сердце больно екает. Я знала, что Моро тот ещё ублюдок. Но чтоб настолько. Хотя…он был честен с самого начала. Неожиданно, на меня падает тень подозрения. Распахиваю глаза, успевшие слипнуться от успокаивающих движений на голове.

      – Погоди, – восклицаю удивлённо, – Вы никогда…

      – Нет, – заливается сестра румянцем, – У нас был секс, Андреа, если ты об этом. Но немного позже…

      – Насколько позже? – хмурюсь в недоумении.

      – Три месяца после свадьбы.

      – Оху…, – внезапно мне затыкают рот, и нос в добавок, перекрывая все пути для дыхания.

      Мычу, что бы меня отпустили, пока Тина угрожает указательным пальцем.

      – Что за слова, Андреа? – строго изъявляет сестра, освобождая меня.

      Резко вдыхаю воздух, толкая сестру в бок.

      – Я не задохнулась чуть, – обвиняю её, возмущенно нахмурив брови.

      Сестра заливается смехом. Ее щеки пылают. Она слишком застенчива.

      – Ну, а если честно? Неужели тебя не влекло к нему? Ну или его к тебе?

      – Мы все эти месяцы жили вдали от Чикаго. Так Моро занимался некоторыми делами отца.

      – Вы спали в разных комнатах? – тут же предполагаю.

      Сестра кивает. Ей становится не смешно. Кажется, это были не самые красочные моменты её жизни.

      – Было тяжело. Я наивно полагала, что смогу построить семью и найти любовь. У меня не оставалось больше выбора. Но ещё до брака, Моро разъяснил все свои намерения. И только после свадьбы я поняла, что он не раскидывался словами на ветер. После трех месяцев мучений, у меня был нервный срыв. Тогда я решила, что все кончено. Мне оставалось жить так все оставшиеся годы, показывая на публике любящую пару, а дома вести себя как два незнакомца. Я сорвалась. Устроила такой скандал, что в доме не осталось посуды, в которой можно было покушать. Тогда Моро признался, что боится меня обидеть. Сказал, что он недостоин меня.

      – Почему ты мне не рассказала?

      – Не могла, – пожала она плечами, – Если бы правда выбралась наружу, Моро лишился бы уважительного звания. Какой мужчина откажется от своих обязанностей заявить права на свою жену? В тот день, я решила разломать все стены, что он построил между нами.

      – Как понимаю, разломала, – ехидно улыбаюсь, понимая, что Тина могла, когда хотела.

      Интересно, что именно любовь раскрыла то, что годами было несвойственно сестре.

      Тина кивает, улыбаясь и поджимая губы.

      – На это ушло много месяцев.

      – Но сейчас вы счастливы?