Безумный умный мир. Ирина Перовская

на поезд до Москвы. Ну, с кем не бывает. Банально, обыденно, ничего, казалось бы, странного. Однако маленькое словечко «бы» внесло коррективы в устоявшуюся жизнь.

      Поздняя осень, глубокая ночь, провинциальный городок, маленькая узловая станция, гордо именуемая железнодорожным вокзалом, с которого парень планировал уехать домой. Он не был в Москве целый месяц, он надолго застрял в этой поездке, потому что, путешествуя по лесам и рекам Алтая, простудился и две недели провалялся в хижине лесника с жутким кашлем. Но, слава Богу, с собой были лекарства (случайно купил перед отъездом в привокзальной аптеке!), все обошлось, и вот он, ослабевший, но наполненный огромным желанием снова жить, спешил домой.

      Он невероятно соскучился по жене, он почти никогда не уезжал из дому надолго – ему не хватало Алены, у него, как у наркомана случалась ломка, если он ее не видел, не слышал, не обнимал. Никита нуждался в ней, словно телефон в подзарядке, и отчаянно мечтал, хотя бы поговорить с ней, просто чтобы услышать на расстоянии ее нежный голосок, но мобильные телефоны в этой глуши были бесполезны, и ему так и не удалось дозвониться жене.

      И еще, как назло, тот допотопный уазик, на котором его согласился довезти до этого железнодорожного вокзала один сомнительного вида мужик, внезапно сломался, прямо посреди дороги, в лесу. И этот безрукий водитель почти час ковырялся в двигателе своей развалюхи, пока эта древность не соизволила, наконец, завестись. Мужик, чувствуя свою вину перед пассажиром, гнал автомобиль на предельной скорости, но они все равно не успели – поезд ушел, а следующий ожидался только к утру. Ничего не поделаешь, не повезло, пришлось Никите коротать эти несколько часов на неудобных жестких креслах в зале ожидания этого железнодорожного вокзальчика.

      От нечего делать, и чтобы не уснуть от усталости, парень, подавляя приступы кашля, пил воду из бутылки и разглядывал немногочисленных пассажиров, которые находились тут же, в маленьком помещении зала и вдруг встретился взглядом с женскими глазами. Ну ладно бы, просто с женскими. Посмотрел бы да отвернулся бы, что он, женских глаз не видел?! Не прыщавый же он подросток, чтоб бояться женщине в глаза глядеть. Но не тут-то было!

      Это была не просто женщина – на него в упор смотрела пожилая цыганка. Когда-то в былые времена, женщина, несомненно, была очень красивой, а сейчас морщины избороздили ее лицо, покрыли паутиной так, словно на старинной вазе образовались трещины кракелюра. Казалось, что живыми и молодыми оставались лишь ее глаза и от этих глаз Никите не удалось отвести свой взгляд. Глаза этой цыганки словно прожгли дыру в его голове, они притянули Никиту к себе и он, не отдавая себе отчет, почему-то поднялся на ноги и подошел к старухе. Она молча показала ему рукой, унизанной старинными темными браслетами, на сидение рядом с собой и парень присел на краешек кресла и замер, не отводя своих глаз от ее лица. Цыганка вздохнула, усмехнулась и произнесла свою