Как Манька Сорванец душу дьяволу продавала. Магдалина Шасть

рожа уголовная? А ну показывай, что в сумке! Посмотри, Марья, что у воровки в сумке.

      – Петя! – горестно вздохнула Марья Парамонова, недовольная тем, что любовник её выдал.

      – Марья? О, какая такая Марья? Уж не Парамонова ли? А муж Марьи знает, что вы тут вдвоём в кустах околачиваетесь? – Маньке палец в рот не клади – Петькину оплошность она пустила в дело сразу.

      – Ты мне зубы не заговаривай, – не унимался Петька, пробуя действовать нахрапом. На другую бабу он бы свои мужские чары пустил, а эту замызганную пацанку только силой мужского характера взять можно, – Показывай, что в сумке.

      – Известно, что: помада и духи, я же девушка. А вот, чем вы здесь занимаетесь в темноте? – Манька хитро усмехнулась, – Неужто подарок Марьиному мужу готовите?

      – Не твоё дело, – фыркнул Рукавица, озадаченно почёсывая затылок. Если Сорванец Марьиному мужу про сегодняшнюю ночь доложит, будет катастрофа. Тот разбираться не станет. Пропишет в челюсть разок-другой, хорошо, если зубы не выбьет, а терять ровные белые зубы Петьке очень не хотелось, – Гуляли, воздухом дышали, безо всякого злого умысла, а тут ты крадёшься, мы за тобой и пошли, – принялся он сочинять на ходу, но выглядели оправдания неправдоподобно.

      – Вот и я гуляю. Ты же сам говоришь, что без злого умысла. Если вы с замужней Марьей ночами гуляете, то мне, незамужней, сам Бог велел, – рассмеялась Сорванец задорным смехом, – Может, я на свидание иду.

      – Ты? На свидание? На кто на тебя такую позарился? – скинул Петька подбородок, издевательски присвистывая, – От тебя же соляркой за три километра разит.

      Личико Маньки Сорванца заметно посуровело.

      – Ой, ну что ты, Петя, к девушке пристал? Видишь, на свидание идёт. Я, честно говоря, так и подумала, что ты, Маня, на свидание пошла, – вступила в разговор Марья, пытаясь спасти ситуацию.

      – Она? На свидание? – недалёкий Петька всё никак не успокаивался.

      – Она, – подтвердила Марья, хватая Петьку за рукав и встряхивая, – Мне не спалось, я во двор вышла, а за воротами Петя. Вот, мол, Маня Волкова куда-то идёт. Поздно уже, опасно. Вдруг обидит кто. Я Пете так и сказала, что ты на свидание, но Петя сильно за тебя переживал. Вот мы и пошли за тобой. Правда, Маня, честно. Мы уже уходим. Да, Петя? Пойдём? – она потянула упирающегося Петьку в сторону посёлка, – Давай, Маня, так: мы тебя не видели, а ты – нас. Мало ли, что люди выдумать могут?

      – А в сумке что? – Петька был редкостным олухом.

      – Помада, тебе же сказали, – ответила за Маньку Марья и пихнула Петьку под рёбра, – Пойдём, а то мой муж проснётся.

      Воспоминание о крепких кулаках Ивана, Марьиного мужа, вернуло неудовлетворённого и злого Петьку на землю.

      – Да, надо идти, – согласился он и неохотно последовал за любовницей, оставляя взбешённую его насмешкой Маньку Сорванца в покое.

      Глава 3. Тот самый погреб

      Берёзовая роща, узкая, заросшая спорышом и осотом тропинка, деревянная калитка, задний двор и густые заросли в розовых цветах.

      Последние метры