Мама для Совенка. Часть 3. Екатерина Боброва

процесс принятия шел как всегда непросто и нестандартно. То есть подсознание смирилось и приняло, а разум все еще сопротивлялся. И каждый раз, пытаясь воззвать к воде, Юля испытывала легкую дрожь, словно к лягушке надо было прикоснуться. Вроде и знаешь, что безвредная и не слишком-то и противная, еще и полезная, но где-то свербит опасливая мысль о бородавках, нашептанная еще бабушкой в детстве.

      На прудах было здорово. А еще здесь вода могла перемещаться в любых направлениях, наплевав на законы тяготения. Висеть шарами в воздухе. Рисовать ленты Мебиуса. Прозрачным вальшгасом важно прохаживаться по поверхности пруда (работа старших курсов). Изливаться десятками водопадов прямо из воздуха так, что глаза слепило играющим в струях солнцем.

      – Знаете, я считаю, что прогресс, как и воду, остановить невозможно. – Преподаватель притормозил напротив вальшгаса. Поморщился. Подправил отделившийся от водного туловища водный же хвост.

      Юля бы поспорила. Земная история знала немало примеров, когда уничтожались библиотеки, убивались носители знаний, и целое государство откатывалось на пару веков назад. А кто всему виной? Фанатики. Неважно чего. Главное, не принимающие ничего нового. Среди людей есть немало тех, кто панически боялся любых перемен. И если они получали лидирующее положение… Да здравствует консерватизм. В худшем варианте – с откатом в прошлое.

      – Поэтому полностью одобряю появление в нашей академии женского факультета.

      Что же… Ей повезло встретить сторонника прогрессивных идей. Неплохо. И сторонников с каждым днем будет все больше, если одна зараза не похоронит идею женского образования на корню. Вот устроит провокацию так, что весь птичник от нервов облысеет, и его величество вынужден будет уступить общественности. Ассару, может, и оставят – все-таки Шестой, – а остальных вернут домой, к мамкам, да замуж выдадут.

      – Слушайте, – Юля повернулась к преподавателю, озаренная внезапной идеей, – у нас свободна должность декана. Знаю, многие предпочли бы видеть на ней женщину, но это совсем необязательно. Преподаватели, ректор все равно мужчины. Так почему бы вам не возглавить первый женский факультет? – И добавила заискивающе: – Войдете в историю.

      – В могилу я войду, – еле слышно проговорил будущая звезда истории Асмаса, меняясь в лице, и уже громче: – Благодарю за оказанную честь и лестное для меня предложение. – Кислая рожа говорила об обратном. – Но боюсь, я не справлюсь. Я же просто преподаватель.