Вихрь переправ: 4. Если жить хочешь в новом мире. Ольга Васильевна Ярмакова

раздался скрежет: чем-то острым царапали по внешней стороне двери.

      Тут Револьд Астрогор изменился в лице. Тревожность сменилась задумчивостью, а после догадкой.

      – Постойте! – обратился он к парням, намеревавшимся подпереть входную дверь, дабы не дать хищнику проникнуть в дом. Матфей держал топор на случай, если дверь не выдержит – она открывалась во внутрь.

      Его оклик проигнорировали, поскольку не услышали, занятые баррикадированием входа. Уже и тумбочку откуда-то вытащили.

      – Постойте! – что есть мочи выкрикнул вурдалак. – Это не волк!

      Эрик расслышал и обернулся.

      – Это волчий пёс, мой волчий пёс, – уверенно заявил Револьд, нервозно дернувшись. Всё-таки рана заживала не слишком скоро.

      – С чего ты взял, что это он? Это может оказаться и обычный волк, – с жаром возразил Виктор, подталкивающий тумбу к двери.

      – У Волкодлака отменный нюх. Он меня, где хочешь, найдёт. А волк не станет подходить к двери жилого дома, тем более, в центре посёлка. Он бы тогда выбрал на отшибе, ближе к лесу.

      – А может, это бешеный зверь, – выдвинул предположение Эрик, но с долей сомнения.

      – Ага, станет бешеный зверь скрестись в закрытую дверь, когда на улице полно собак на привязи, – откинул зыбкую мысль Астрогор.

      – Нужно проверить, – предложила Юна. – Только так можно узнать – волк за дверью или волчий пёс.

      – Ага, открыть и подставить горло под клыки. Нет уж, дудки! – отмёл её идею Эрик Горденов.

      Словно услышав его слова, скрежет усилился. Дверь задрожала.

      – Но и стоять под дверью всю ночь – тоже та ещё перспектива, – возразила девушка.

      – А тебя не смущает царапание в дверь посреди ночи? – иронично отметил Виктор.

      Но Юна правильно уже заметила: стоять под дверью всю ночь – испытание для нервов и духа не сладкое.

      – Ладно, – выдохнул Матфей Катунь, явно решаясь, – я посмотрю. У меня есть топор, если что.

      Тумбочку сдвинули. Эрик изготовился рвануть дверь на себя, а Матфей крепко стиснул древко топора.

      – Готов? – уточнил Виктор друга. Тот неуверенно кивнул.

      Тут Астрогор подался вперед и крикнул:

      – Волкодлак! Если это ты, отойди от двери!

      Скрежет прекратился. Эрик распахнул дверь, а Матфей с топором в замахе шагнул за порог.

      Сколько ещё безрассудных поступков он свершит, если переживёт сегодняшнюю ночь?

      Ступеньки искрились инеем в холодном свете поднимавшейся луны. Напротив крыльца большой тёмной тенью стояло существо, которое в бледном лунном свечении можно было бы принять за чудище, громадное, с глазами, горящими синим пламенем. У Матфея руки сами собой опустились, мороз неуличный пробрал его до дрожи.

      Громадная лохматая тень с горящим синевой взором заговорила:

      – Он здесь. Я чую его запах. Ты сберёг его. За это я не трону тебя. А теперь дай мне дорогу, я хочу видеть моего господина.

      Итак, Волкодлак вернулся.

      Матфей посторонился и пропустил волчьего пса