Тринадцатое дитя. Эрин А. Крейг

сразу, а после оставил одну на целый год, но он сделал мне невероятный подарок. Он хотел, чтобы мне было здесь хорошо. Если это не доказательство привязанности и любви, то что тогда?

      – Ты останешься тут, со мной? – спросила я, увлекая его за собой в сторону кухни. Мое сердце наполнилось отчаянной надеждой. – На этот раз в доме больше посуды.

      Меррик посмотрел на полку. Мне показалось, он пересчитывал тарелки и чашки, словно не веря моим словам.

      – Да. Я буду бывать здесь часто.

      Внутри у меня что-то оборвалось.

      – Но не каждый день?

      Он покачал головой. Кажется, с искренним сожалением.

      – Твоя работа, – догадалась я.

      – И твоя, – заметил он, уклонившись от моего слабого тычка в бок. – Теперь, когда ты завершила учебу, то готова принять мой следующий подарок.

      – Ты и так дал мне столько всего!

      Меррик расплылся в улыбке:

      – Да, Хейзел. Но этот подарок важнее прочих.

      А затем, уже во второй раз, Меррик рассказал историю моего дня рождения. В тот солнечный весенний день он рассказал ее до конца.

      Когда он закончил, я села в мягкое кресло в новой гостиной, уставилась на лес за окном и стала обдумывать то, что услышала.

      – Значит, я смогу вылечить все, что угодно? – уточнила я, снова чувствуя себя попугаем, повторяющим его слова. Но мне нужна была полная ясность.

      Я увидела, как он кивнул.

      – Все, что поддается лечению.

      – Просто вот так… – Я подняла руку, изображая, что прикасаюсь к чьему-то лицу.

      Меррик снова кивнул. У меня в голове закружились десятки вопросов, требующих ответа.

      – Тогда зачем ты заставил меня прочитать те книги? Зачем мне учиться, если у меня такой… дар?

      Это было неверное слово, не совсем верное. Меррик долго молчал, размышляя над моим вопросом.

      – Помнишь наш разговор о волшебстве и силе?

      Я кивнула, вспомнив тот день в Междуместье ровно год назад.

      – Способы исцеления… твое умение их разглядеть… это волшебство. Они уже есть в этом мире и только ждут, чтобы их обнаружили. Мой дар тебе – умение видеть – не что иное, как ловкость рук. Способность раздвинуть завесу и взять то, что уже существует. Сила, настоящая сила, заключается в том, чтобы иметь понятие, как ее применить. Что толку знать, что кому-то необходимо наложить швы, если ты не умеешь зашивать раны? Понимание, что перелом надо вправить, и умение вправить его – это разные вещи. Если ты видишь, что нужно определенное снадобье, но не сможешь его приготовить, больной умрет. Я дал тебе время, чтобы получить знания, накопить силу. Мой дар добавит тебе уверенности, что ты все делаешь правильно.

      В этом был смысл. Я хотела расспросить Меррика подробнее, но раздался оглушительный стук в дверь. Кто-то яростно колотил в нее кулаками и звал на помощь.

      – Эй! Откройте! Есть кто-нибудь дома? – Посетитель перевел дух и закричал еще громче: – Мне нужна врачея!

      – Врачея? – Я оцепенела.

      Глаза Меррика