Сказки Странника. Юлия Батаева

ткнул меня в спину так, что я чуть не упала, но лодочник вовремя меня поддержал. Лик соскочил на берег, а я так и осталась в лодке в крепких руках незнакомца. Он наклонился и посмотрел мне в глаза: «Куда же вы так спешите? Уж не к только что придуманному мной мастеру? Никаких Гугелей здесь отродясь не было!» Он отвратительно захохотал. Я попыталась вырваться, но он только крепче схватил меня и поволок на берег. В ужасе я смотрела по сторонам, но здесь никого не было. Лик тоже исчез. Вот так проводник… В самые сложные моменты его как ветром сдувает!

      Одноглазый ослабил хватку и, придав нашей паре вполне благопристойный вид, поволок меня в город.

      «Я следил за вами от самого холма. Понятия не имею, кто вы и как там очутились, но это даже мне на руку. Жаль только твой приятель смылся, иначе спектакль получился бы интереснее».

      А мы меж тем шли уже по улицам города. Многие здоровались с моим спутником и косились на меня, но капюшон плаща, вовремя накинутый незнакомцем мне на голову, хорошо скрывал лицо от посторонних глаз. Мне с непривычки было сложно идти по мощёным булыжником улицам, к тому же я ожидала, что на голову выльют помои, как пишут в исторических учебниках, описывая города Средневековья. Но ничего подобного здесь не было. По мере продвижения к центру, улицы становились шире, булыжник сменили маленькие разноцветные плитки, кое-где даже были кашпо с цветами. К сожалению, осмотреться толком мне не давал капюшон, да и лодочник шагал широко так, что мне приходилось почти бежать за ним.

      Мы подошли к зелёному двухэтажному дому.

      «Мастер Гугель милости просит! – огромный мой спутник согнулся чуть не пополам в поклоне, потом, расхохотавшись, толкнул меня в спину. – Заходи!»

      На удивление, дома у него было уютно, тепло и пахло свежей выпечкой. Навстречу вышел слуга. Я стояла, вжавшись в стену, не шевелясь, делая вид, что меня тут нет.

      «Подавайте обед, я голоден, как волк!» – сказал незнакомец и втолкнул меня в какую-то комнату. Он запер дверь и откинул мой капюшон. Я замерла, а он, внимательно осмотрев меня, сказал: «Одеть и причесать – не отличишь!»

      Он отошёл назад, и я немного расслабилась. В задумчивости он потёр подбородок и снял повязку с глаза. Я оторопела. Стояла молча, боясь шелохнуться, и по-прежнему не понимая, что этому человеку от меня надо. Заложив руки за спину, он ходил взад и вперёд, явно о чём-то думая.

      Вдруг он остановился и начал: «Я уже сказал, что мне всё равно кто ты и что тебе здесь надо, но ты мне поможешь. Хочешь ты этого или нет, но ты сыграешь ту роль, которую я тебе отвёл. Точнее, сама Судьба тебе её отвела! Ты как две капли воды похожа на дочку бургомистра». Он выдержал паузу и, подойдя ближе, добавил шёпотом: «Пару дней назад благополучно скончавшуюся».

      При этих словах мне стоило бы театрально отшатнуться в ужасе, но позади была стена, а ужас и так уже был при мне. Он, видимо, удовлетворившись моей реакцией, продолжал: «Так вот, я её, то есть тебя, оживлю и женюсь! Старик бургомистр от радости, вероятно, неожиданно скончается, и всё его богатство, власть и