Список кораблей: Мрайсикая. Сокол Рита

твои раны, даст исцеленье и покой.

      Отдыхай, звёздный кораблик,

      Безумная ночь не потревожит твой сон.

      Путь пройден, и ты засыпаешь,

      Грезишь с мирскими волнами в унисон.

      Тебя дождётся пустыня бесконечной тьмы,

      Ещё будет жечь горло жажда летать,

      Но пока ты здесь и свет неба чистого греет,

      Тебе не нужно со тьмой воевать.

      Узри же ясные грёзы,

      Услышь шум мирской и покой!

      Запечатали то, чем океан кромешный и вечно седой,

      По природе своей обделён…»

      В баре «Миаверле» теплый свет, приятная обстановка. Солнце узнавал всех, кто здесь был, хотя, казалось, видел их впервые.

      Слева от двери сидел титан Сиктур и лун Бо, они мирно беседовали. Оноэль в виде норгосаэля Бармена с черной меткой на лбу развалился на кресле и смотрел на певца, лениво помешивая темную жидкость в стакане, вращая его дно по кругу. Сам певец выступал на низенькой сцене за барной стойкой. Им был агнир Да’Ви, одетый в простую домашнюю одежду и стоя босиком, он играл оттенками кожи в тон атмосфере своей песни. Пел с душой на распашку, чисто и уютно, песню, какие слушают по дороге домой; по дороге туда, где всегда любят и ждут. А за барной стойкой сидели две женщины. Одна из них пожилая и пухленькая на грани здоровой полноты, с воодушевлением что-то рассказывала своей соседке. Солнце раньше не видел её, но по одежде и прическе почти сразу узнал со спины Элеонору. Получается, рядом с ней… Солнце остановился посреди бара. Женщина рядом с Элеонорой выглядела… Слишком знакомой. Это её Солнце видел в своих кошмарах, это она умирала у него на руках! Солнце уже не мог отвести глаз от неё, всё внутри него задрожало. Но не только он дрожал, голос Да’Ви тоже дменялся в воздухе, донося слова с помехами и скрежетом, точно испорченная радиопередача. Поднималось напряжение, воздух точно электризовался!

      «…поле-е-е-е-тишь ты в безумную ночь,

      И снова Небеа вцепится в борта,

      Там, в пучине бесконечной тьмы мы сн-снова окажемся одни

      И-и-и мирск-ск-ские пропадут там дела-ла-ла-ла…»

      Её имя крутилось на языке, рвалось наружу, так и чесалось, но не обретало форму. Солнце не мог больше терпеть:

      – Эй! – воскликнул он.

      Разговоры и музыка мигом стихли.

      Все обернулись на Солнце спокойными взглядами. Только «неузнаваемая» женщина осталась неподвижна. Секунду стояла тишина. У Солнца сердце колотилось в груди, началась отдышка и колени дрожали от волнения, точно в суставы вату забили.

      Женщина, не оборачиваясь, встала с места. А когда обернулась, бар и все присутствующие в нём исчезли как их и не было. Солнце остался с ней наедине в зеленом поле молодой пшеницы, что на горизонте сливается с вечно черным небом непривычно близких холодных звезд.

      И тихо, и мирно… Только у него внутри всё колотилось.

      Он смотрел на женщину. Она важна! И это единственное, что он мог точно знать о ней. Но почему? Откуда я её знаю? Кто она?!