В ночи. Евгений Васильевич Абрамович

ночка, а, Анжело?

      – Так точно, малыш, безумнее некуда.

      – Славные мы с тобой дела воротили, а?

      – Отличные дела, Джонни. А впереди будут еще лучше, помяни мое слово. Вот только выберемся из этой передряги.

      – Конечно, выберемся, Анж… конечно…

      Он повернулся, чтобы идти и снова его окликнул Джонни.

      – Слушай, Анжело, а я говорил тебе, что ты мой лучший друг?

      – Если честно, не припомню Джонни, но я это и так знаю. И ты мой лучший друг, малыш, за…

      «За очень долгое время» – хотел добавить он, но передумал. Джонни действительно был его лучшим другом со времен войны, когда всех его тогдашних друзей перебили фрицы во Франции. Плохая аналогия, неподходящая и неуместная. Поэтому Анж закончил фразу по-другому:

      – За всю жизнь.

      – Я люблю тебя, Анж. Если получится, навести потом моих родителей.

      – О чем ты, приятель? Ты сам скоро их увидишь.

      – Конечно, Анж… конечно. Все, иди, друг. Прощай, Анж…

      – Бывай, Джонни. Сиди тут тихо, смотри в оба. Если что – стреляй или кричи. Я скоро!

      Он пошел, к дому, оставив Джонни одного, держа перед собой тяжелый дробовик. Гравий на дорожке тихо хрустел под подошвами. Чуть в стороне, в траве на лужайке он заметил, как блестит в свете звезд что-то маленькое. Нагнувшись, Анж поднял гильзу от револьвера тридцать восьмого калибра. Взвесил на ладони, поднес к лицу. Совсем свежая, пахла порохом. Анж на ходу выбросил гильзу и уже через несколько шагов увидел на тропинке еще несколько. Возле маленького декоративного деревца на лужайке лежал, скорчившись, человек в темном костюме. Он свернулся калачиком, будто спал или ему было холодно. Анж знал, что человек мертв.

      Второй труп он нашел на высоком крыльце особняка. Уже окоченевшее тело охранника лежала вниз лицом, сжимая в руке пистолет. Головой к двери, будто несчастный от кого-то убегал, надеясь найти спасение в доме. Белоснежные ступени крыльца пачкали темные разводы.

      Анж поднял перед собой дробовик и дулом толкнул приоткрытую дверь, проходя внутрь. Петли громко заскрипели, звук разнесся по темной пустоте дома. Анж вздрогнул, боясь, что громкие звуки могут кого-то привлечь. Он постоял в дверях, водя оружием туда-сюда, но ничего. Особняк был тих и пуст.

      Просторный холл выглядел так, будто по нему прошелся ураган. Дорогой паркет красного дерева был усыпан перьями из разорванных диванных подушек и черепками от разбитых китайских ваз. Еще один мертвец лежал ничком прямо на персидском ковре в центре холла, прижав к груди автомат. Головы у него не было, та стояла на высоком пьедестале для вазы, подобно скульптуре или жуткому музейному экспонату. Рот удивленно приоткрыт, пустые глазницы глупо уставились на гостя.

      Осмотрев место битвы и разгрома, Анж пошел по широкой лестнице на второй этаж, где был рабочий кабинет Фануччи. На ступенях на боку лежала женщина в белом переднике и униформе горничной. Подошвы прилипали к мраморным ступеням из-за пролитой на них подсохшей крови. Чьи-то темные следы вели наверх.

      Дверь в кабинет босса была выломана из проема и лежала в центре