Вкус Ночи. Ана Диер

лестнице в одну из многочисленных комнат. Здесь убранство выглядело куда живее, на столетнем комоде из красного дерева красовались бутылки дорого алкоголя, почти гигантская кровать, заправленная шелковыми простынями, укрывалась от любопытных глаз высоким балдахином с резными колоннами и красными бархатными шторами. Солнечный свет, что, уже пробивался сквозь приоткрытую портьеру, ласково пробегался по золочёным рамам, изображающим животных в лесу, но любоваться красотой долго не выходило. Руки Криса уже шарили по спине, разыскивая ненавистный замочек платья, что никак не собирался поддаваться.

      Мы вместе рухнули на кровать, потерянные во времени и до дрожи возбуждённые. Платье трещало по швам, мои руки уже расстёгивали ремень его брюк, а губы нагло покрывали мужскую грудь поцелуями, поднимая волну страсти в обоих.

      Дорогое платье полетело прочь, как и его костюм. Дрожащие пальцы водили по телу, оставляя дорожки поцелуев, в голове враз растворились все мысли, сохраняя лишь желание поскорее оказаться с ним одним целым.

      Мои стоны разлетались по спальне эхом, когда Крис оказался внутри. Все краски мира потухли, становясь чёрным пятном, обрамляющим его холодную кожу. Губы, жадные до поцелуев раз за разом оставляли красные следы на теле. Позы менялись под воображаемую музыку, что связывала нас двоих плотной нитью, не позволяя оторваться друг от друга.

      В какой-то момент я почувствовала вкус крови на своих губах, металлический и неприятный, но ощущение сразу исчезло, стоило Крису вновь впиться горячим поцелуем, заставляя меня прогибаться в спине.

      Время переставало существовать, и я не помнила, когда мы откинулись на подушки и забылись крепким сном, но следующий день застал меня лишь вечером. Открывать глаза было невыносимо больно, словно свет уходящего солнца становился мерзким врагом, жаждущим вырвать меня из лап мягких простыней. Поняв, наконец, что лежу одна, я резко вскочила, оглядывая знакомую комнату беглым взглядом. Ночью я не разглядывала особо детали, но сегодня казалось, что она и вовсе не жилая. Комод и кресло в углу покрывали белые простыни, шторы подвязаны золочёными лентами, а картины на стенах изнывали под толстым слоем пыли.

      Я потянулась, отчего резкая боль в плече и шее пронзила тело, жалкий писк разнёсся по пустой комнате эхом. В двери тут же постучали, темнокожая девушка с кудрявыми волосами, затянутыми в высокий хвост, скользнула в спальню со стопкой одежды.

      – Доброе утро, Мисс Катрин.

      – Доброе, ты, не подскажешь, где Крис?

      Она положила одежду на кровать, и, порывшись в глубоких карманах чёрного фартука, протянула мне записку, безжалостно вырванную из старого блокнота с пожелтевшими листами.

      – Мистер Кристоф просил передать вам послание, и, ваше платье, оказалось испорченным, Кристоф лично оставил для вас комплект одежды.

      Она не дожидалась моего ответа и моментально скрылась за массивной дверью. Липкое чувство окутало плечи и, развернув записку, я пробежалась по ней глазами.

      «Прости, это была