Государев наместник. Николай Полотнянко

не видит в нём опасности для себя, вот беда неминучая!

      – И что за изъянец в архимандрите? – заинтересовался Ртищев.

      – Неведомо ему смирение, – горестно вздохнул Вонифатьев. – Зело гордыней обуян.

      Ртищев от этих слов задумался и смутился. Никон брал всё большую власть над молодым царем, и доброжелатели сулили архимандриту митрополичью кафедру в Новгороде.

      Царский тесть Милославский не отличался чувством такта, от Дубровского он направился к Хитрово.

      – Будь здоров, Богдан! – во весь голос сказал он, похлопывая Хитрово по плечу. – Каков стал – полковой воевода! А еще недавно стольничал на крюке, двери открывал!

      – Будь здоров, боярин! – ответил Хитрово, сгибаясь в глубоком поклоне. – Желаю твоей милости здравствовать многие лета.

      – Как там волжская граница? – Милославский любил обнаруживать заботу о государственных интересах. – Как там, калмыки и ногаи не докучают?

      – Граница тверда, боярин! Подпираем её, твоими молитвами!

      Вокруг зашушукались, запересмеивались: укол Хитрово не прошёл незамеченным. Но Милославский не смутился, опять похлопал Хитрово по плечу и пошел дальше.

      По боярам и окольничим, столпившимся возле царской комнаты, прошло движение, дверь распахнулась, и появился боярин Борис Иванович Морозов. Он был явно не в духе, чело нахмуренное, взор неприветливый. Милославский попытался заговорить с зятем, но тот мрачно глянул на тестя и прошёл, стуча палкой по полу, мимо.

      Стольник «на крюке» высунулся из комнаты и зычно, перекрывая шум, возгласил:

      – Полковой воевода Богдан Матвеевич Хитрово! Тебя призывает великий государь!

      Все враз обернулись на того, кто удостоился редкой милости – разговора с глазу на глаз с царём. Хитрово приосанился и неторопливо прошёл в царскую комнату.

      Алексей Михайлович сидел в кресле и пальцами правой руки постукивал по столу. Тишайший царь был явно раздосадован.

      Хитрово опустился на колени и уткнулся лбом в пол.

      – Желаю здравствовать, великий государь!

      – Поднимись, Богдан, – промолвил Алексей Михайлович. – Я рад тебя видеть. Подойди ближе.

      Хитрово поднялся с колен, сделал шаг вперёд и остановился.

      – Я уже не раз пожалел, что отпустил тебя на границу, – сказал государь. – Мысль у меня была поставить тебя на приказ здесь, в Москве. Но мне насоветовали другое – как-де он проявит себя на службе в поле. Советники!..

      Алексей Михайлович умолк и явно над чем-то задумался. Хитрово, улучив момент, внимательно посмотрел на него и отметил, что молодой царь за последний год заметно возмужал. «Недавняя женитьба, – подумал Богдан Матвеевич, – пошла ему явно на пользу».

      – Советники, – повторил государь, – могут такое наподсказать, что потом волосы дыбом от их советов! Мой дядька Морозов убедил меня поднять налог на соль. Сейчас Москву завалили челобитными. Пишут из Астрахани-де нечем солить на учугах рыбу, а та, что посолена, будет втридорога.