Дети разлуки. Васкен Берберян

понять, был ли взгляд молодой женщины таким отсутствующим под впечатлением завораживающего текста Сарояна или же собственные мысли уводили ее куда-то далеко. Она была знакома с Сатен уже несколько недель. Они вместе провели немало времени, она практически перевела для нее почти весь рассказ (впрочем, это была история всего на нескольких страницах), но так и не могла понять, что творилось в ее голове.

      Конечно, Сатен была всегда приветлива и добра, но часто случалось, что взгляд ее становился грустным и она мрачнела, будто нехорошие мысли осаждали ее.

      – Все в порядке? Хочешь, чтобы я продолжала? – спросила Люси в тот день.

      Сатен с трудом улыбнулась:

      – Да, хотя…

      Люси взяла ее за руку.

      – Поговори со мной, прошу тебя, – попросила она с искренним интересом.

      Сатен высвободила руку и прикрыла рот, будто хотела запретить ему произносить какие-либо звуки.

      – Иногда обмен двумя словами может только пойти на пользу, – настаивала подруга.

      – Я так несчастна, – неожиданно сказала Сатен, покачав головой. – Несчастна… – повторила она, всхлипывая.

      Люси опешила от такого неожиданного поворота. Она пыталась сказать что-то, но не находила подходящих слов. Тогда она просто обняла Сатен, как сестру. Ей хотелось успокоить ее, дать понять, что она не одна.

      Но Сатен вся напряглась: до сих пор ни одна женщина не обнимала ее, и этот жест смутил и встревожил ее. Даже Розакур, которая заменила ей мать и очень любила ее, никогда не позволяла себе лишней ласки.

      Она резко отстранилась от Люси, быстро вытерла слезы, вскочила и подошла к раковине. Но сообразив, что там ей нечего делать, обернулась и сделала вид, что проверяет детей, безмятежно спящих в своей люльке.

      – Вероятно, я просто устала, – извинилась она, снова садясь за стол.

      – Конечно.

      – Устала быть одна, – добавила она. – Если бы я могла хоть поговорить с мужем… Ему бы тоже это не помешало, я уверена. Он потерял работу, и думаю, что ему сейчас хуже, чем мне.

      – Мне жаль, – тихо сказала Люси, пораженная этим признанием и доверием, которое так неожиданно ей оказали.

      Сатен кивнула с горькой улыбкой:

      – Вчера он не вернулся домой, всю ночь провел неизвестно где. Я ждала его, волновалась, не могла же я пойти искать его, оставив двух малышей одних? – Она снова сдержалась, чтобы не заплакать. – А когда он пришел, – продолжила она, покачав головой, – он него несло, как от свиньи, и вся одежда была в грязи. Наверняка свалился где-то по дороге, потому что был настолько пьян, что едва держался на ногах. – Она осеклась, живо вспомнив всю сцену. – И как только я спросила, где он ходил, он набросился на меня. «Ты шлюха», – сказал он и дал мне пощечину. «Кто ты такая, чтобы лезть в мои дела?» – кричал он и обзывал меня по-всякому, пока не проснулись дети.

      У нее дрогнул голос. Сатен опустила голову и, наконец не выдержав, расплакалась.

      – А ты, что ты ему сказала?

      – Ничего.