Воспоминания из неволи. Tem Noor

мест. Утро за завтраком в тюрьме всегда проходило в угрюмой тишине – слышно было лишь, как пьют молоко, хрустят хлопьями, да вскрывают упаковки с арахисовым маслом. Закончив трапезу, заключённые один за другим возвращались на свои койки и вновь погружались в сон, который продолжался до одиннадцати часов дня – до следующего приёма пищи. Многие считали, что так время идёт быстрее.

      После первого тюремного завтрака мне не хотелось спать, но и найти себе занятие было непросто. Я стал бродить по второму этажу, стараясь как можно дольше оставаться в солнечных пятнах, пробивавшихся сквозь окна. Тишина в тюрьме была столь густой, что с первого этажа доносился целый оркестр храпящих заключённых. На сердце было тягостно, и мысли раз за разом возвращались к событиям вчерашнего дня, словно бесконечная круговерть. Час прошёл в бессмысленной ходьбе и тяжёлых размышлениях, и, наконец, я вернулся на свою койку. Измождённый душевной тревогой, я незаметно уснул.

      Несколько часов пролетели, словно миг. Во второй раз за день я пробудился от громкого звучания испанской речи, доносящейся с телевизора. Обеды и ужины, в отличие от утренней трапезы, проходили оживлённее – за столами не умолкали смех, шутки и грубые возгласы арестантов, наполнявшие помещение какофонией звуков.

      Мы ели скромный обед: консервированный суп, курица с овощами, хлеб и десерт. В разгар трапезы голос из динамиков объявил о прогулке на крыше, и тут началось что-то невообразимое. Крики, смех, радостные вопли – арестанты восприняли известие с детской радостью.

      Через несколько минут стало понятно, чему они так ликовали. Нас вывели на крышу тюрьмы, и я сразу ощутил, как лицо обжигает яркое калифорнийское солнце. В воздухе витали запахи жареного барбекю, зелени и цветов, а где-то вдалеке, будто из другого мира, доносился гул проезжающих машин.

      Крыша представляла собой бетонированное пространство, чуть меньше стандартной баскетбольной площадки. Арестанты с громкими криками делились на команды для «тюремного футбола», в котором не было ни правил, ни безопасных ходов, зато всегда присутствовала угроза травм. В центре возвышалось баскетбольное кольцо – желающих поиграть в баскетбол было меньше. В дальнем углу располагалась массивная конструкция – гибрид турника, брусьев и тренажёра для пресса, нечто, что при желании можно было назвать спортзалом.

      Глава 9

      После обеда ко мне подошёл кудрявый блондин и, улыбнувшись, протянул руку:

      – Здорово! Мне сказали, что ты из Казахстана! Я Антон, давай знакомиться!

      Русская речь? Мог ли я надеяться, попав в эти стены, что услышу её? Моей радости не было предела, как, впрочем, и его. Антон владел английским так же свободно, как и русским, но за три года, проведённые в четырёх разных тюрьмах штата, ни один из языков не был ему нужен. Он словно провёл эти годы в одиночестве, остро чувствуя недостаток общения: иммигрантов, владеющих английским, здесь было немного, а русскую речь он за всё это время услышал лишь однажды.

      Антон обладал яркой внешностью