Научись любить, если сможешь. Евгения Ник

на меня поверх очков.

      – Что там у неё? – Миша поднимается со стула и направляется к нам.

      – Всё хорошо, Михаил! Обычные мозоли, – перевожу умоляющий взгляд на медика. – Я же могу идти?

      Женщина непонимающе хлопает глазами, а затем её лицо приобретает воинственное выражение.

      – Вообще-то, нет! Михаил Александрович, как оказалось, у вашей спутницы обувь не по размеру. Я категорически против, чтобы девушка с такими травмами вновь…

      Миша выбрасывает руку вперёд, в подобии забора и говорит:

      – Я понял. Эту обувь она больше не наденет.

      – Чего? – тяну, представляя, как буду идти домой босиком.

      – Лена, вы можете оставить нас ненадолго?

      – Конечно, в целом, моя помощь больше не требуется. Если понадоблюсь, я буду в комнате отдыха на втором этаже. На столе лежит лист осмотра с назначениями, – вновь бросает на меня строгий взгляд и выходит из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.

      Миша садится в кресло врача, подкатывает вперёд и упирается локтями в широко расставленные ноги, смотрит в пол, затем поднимает на меня взгляд.

      – И ты с самого утра так ходила?

      – Как, так? – фыркаю с недовольством.

      – Где вообще, твоя обувь? Почему ходишь в той, что тебе явно мала?

      – Это моя обувь, понятно вам! – рявкаю, злясь на всё и всех вокруг, встаю, чтобы уже обуться и пойти к Юле. Хватаю кеды, но Миша в режиме кобры, выхватывает их из моих рук.

      – Осадись англичанка! Куда ты собралась в них? – внезапно гаркает так, что я вздрагиваю.

      – Михаил, прекратите вести себя, как быдло! Вы разговариваете очень грубо, но я напомню вам, что мы с вами не друзья и не родственники, – гневно рычу в ответ. – Я что, по-вашему, босиком должна ходить? Отдайте мою обувь!

      – Да мне плевать на твои умные речи, ты никуда не пойдёшь в этом! Скорее босиком будешь ходить! – пренебрежительным взглядом указывает на бедные Женькины кеды.

      – Отлично! Босиком, так босиком! – выкрикиваю, что есть сил, устремляюсь вперёд, дёргаю на себя ручку двери и выхожу в холл.

      – Ты… Ты совсем ненормальная? – Миша вываливается следом, и теперь он не просто зол, а разъярён.

      Но я и сама словила приличную дозу адреналина, ускоряюсь и не сразу замечаю пожилого мужчину, что двигается мне навстречу, в результате чего с силой врезаюсь в него.

      – Ой, простите! Я не специально, – лепечу и с беспокойством, осматривая мужчину. Выглядит крепким, значит, не должен рассыпаться, как мешок с костями.

      Он внимательно смотрит на меня, переводит взгляд на Мишу и с хитрой улыбкой выдаёт:

      – Кренц, а ты и не говорил, что у тебя две дочери! Твоя?

      Хапаю от возмущения ртом воздух, при этом продолжаю медленно пятиться назад и вдруг чувствую, что-то касается моей ноги. Коротко вскрикиваю от страха и неожиданности и только потом замечаю дочурку Миши, которая сразу же приобняла меня.

      – Юля? Привет, малышка, а я к тебе пришла! – растягиваю губы в улыбке и присаживаюсь на колени.

      – А почему ты босиком? – тычет маленьким пальчиком, указывая на мои ноги? – И почему