Бриллиант из старинного портрета. Валентин Колесников

нового. Просто каждый редкоземельный элемент имеет свой удельный вес и при определенном измельчении расслаивается в коллоидном растворе. В этом колоне образуются слои из редкоземельных соединений с содержанием основного вещества до пятидесяти шестидесяти процентов и извлечь элемент из обогащенной суспензии ничего не стоит. Или иными словами без особых затрат.

      – Гениально! – не то насмешливо, не то восхищенно, воскликнула Маргарита Федоровна.

      – Вы посуду принесли с собой?

      – Да, на проходной оставил.

      – Ну, я вам сейчас пропуск выпишу. У вас есть документы?

      – Да, – и дал ей свой паспорт.

      Она выписала мои данные, вернув паспорт, сказала:

      – Идите, Валентин Альбертович за посудой, принесете сюда в кабинет. А я в это время подпишу вам пропуск, чтобы вопросов не было и дам вам сотрудника для забора проб.

      Из кабинета главного технолога я вышел победителем. Пройдя за проходную, в супермаркете купил бутыль с водой, воду вылил в траву и вошел на территорию фабрики с порожней трех литровой тарой. Маргарита Федоровна вручила мне пропуск, со словами:

      – Вот Василий Львович, – указав на пожилого мужчину в рабочей робе, – он вам наберет образец осадка. Он в курсе. Вася ты все понял?

      – Так точно, командир! – как в армии ответил рабочий.

      Я принес полную бутыль маслянистой зеленоватой пастообразной смеси отходов в плотно завинченной пробкой. Несмотря на это от моего кулька с этой пастообразной пробой несло химическим запахом серной кислоты, и жена сказала мне, чтобы я вынес эту гадость из квартиры, как можно быстрее, если мы хотим остаться в живых.

      – Да не волнуйся так. Я сейчас вынесу химию на балкон и еще упакую плотнее в кульки.

      Она согласилась. Утром, я созвонился с Юрием Михайловичем и понес ему образец, взятый на фабрике. В том же месте, как и в прошлый раз, он ждал меня с бутылкой виски за столиком в кафе в подземном переходе на выходе из метро станции "Театральная".

      – Ну, ты, Валентин и специалист. И где таких знаний набрался? – спросил меня Годунов, когда я рассказал ему, как мне удалось добыть образец отходов.

      – Книжки надо читать научные всякие, в том числе и профессора доктора наук Федоткина. Он же преподавал там вам в политехническом институте гидродинамику, помнишь, когда я с дуру из авиационного перевелся из Уфы в Политехнический, правда пришлось перевестись обратно и закончить продвинутый институт, а не шо попало?

      – Ну да помню. Но особо я не интересовался этой кавитацией.

      – По этой тематике у него двадцать семь книг написано, это он мне сам сказал, когда я ему задавал вопросы на конференции, куда меня от завода «Авиант» направили. Ты лучше скажи мне, зачем это тебе и, что ты собираешься с этим делать?

      – Много будешь знать, скоро состаришься. – Шутливо ответил Юрий Михайлович.

      – Ну, ты меня за лоха не держи, я ведь не лыком шит. А все же должен знать, что ты намерен с этим делать.

      – Для начала вот возьми твою долю. – С этими словами Юрий вынул еще одну, такую же пачку стодолларовых купюр, и сунул мне