Седьмое колено. Алиса Котова

им было умирать, пусть хоть в Раю семейным счастьем насладятся.

      Тень покорилась, вздохнувши, хотя сама она мнения о райском счастье не разделяла. Бывала она в этом Раю – тишь да благодать: небо сияет синевой, солнце – золотом, птички поют, бабочки порхают, трава зеленеет… Всем праведникам одинаково хорошо и вольготно. Тоска, одним словом. То ли дело в Аду, где сложнейшая система кругов, поясов, рвов не давала ее мыслям пребывать в праздности, выявляя грехи и вычисляя, кого куда поместить на мучения.

      А какие интересные попадались грешники! С какими грехами! Претендующие на пребывание одновременно в разных кругах, а то и поясах! Тень любила побеседовать с ними перед тем, как отправить на муки вечные. Многие пытались ее обмануть, заморочить мозги, чтобы облегчить себе участь в этом последнем из миров. Да так искусно у них получалось – заслушаешься. Только не вышло ни у одного – Тень улыбнулась – это вам не на земле начальство дурачить!

      На фоне этих зловеще-плотоядных улыбок в разговор опять вступил Непокорный Ангел:

      – Люди – такие странные существа, они разве не чувствуют приближения беды, как, например, животные?

      – Увы, лишь немногие экземпляры, – отвечал Всевышний. – Но предупреждения посылаются всем: знаки, встречи, видения, сны… Каждый из этих пассажиров был предупрежден, и если бы они прислушались к интуиции, как животные, или к своему внутреннему голосу, как разумные существа, смогли бы избежать смерти. Вернее, получить продление жизни. Целый отряд ангелов работал над этими предупреждениями. Семейку близнецов, например, настойчиво приглашали в аквапарк и даже билеты подарили… Капитана хотели уволить, но он упросил начальство дать ему сходить еще в один, последний, рейс… Вещие сны посылались многим. Но только один человек из этой компании понял его правильно.

      Глава 3. ВЕЩИЙ СОН*

      Юля смеялась заливисто, громко, как могут смеяться только довольные и счастливые дети: ее рука запуталась в веревочной ручке от надувного матраса, и я волокла ее вместе с матрасом по пляжу – в Казанку. Загорающие поднимали головы и с улыбкой наблюдали за нашим передвижением. Солнце палило нещадно, вода манила, и я уже предвкушала, как сейчас мы с Юлькой окунемся и смоем с себя эту мерзкую, липкую городскую жару… А заодно и утреннюю ругачку с мужем, которому я в порыве супружеской злости нажелала бог знает чего, вплоть до летального исхода на этой своей рыбалке… Вдруг резко и неожиданно нас накрыло огромной волной, поглотило, завертело и вытолкнуло на поверхность. Вынырнув, я инстинктивно вцепилась в ребенка, перевернула ее вместе с перевернувшимся матрасом и возрадовалась, что ее ручка запуталась в той самой веревке, иначе ее бы сейчас уже со мной не было. Юлька отфыркивалась, испуг сменился у нее восторгом: «Мама, еще!» – потребовала она. Убрав мокрые волосы со лба, я огляделась: пляжа не было, Казанки не было, загорающих не было, знакомой с детства картины – белых стен и башен кремля – не было… Дна не было тоже. Кругом вода, стремительно вместе с нами поднимающаяся вверх, к солнцу. Вода