Жизнь наизнанку. Лидия Львовна Васильева

пригласила в гости, в частный дом. Между делом полазили по огороду, попили чаю, спросила, где у них место общего пользования. Она указала в сторону заднего двора. Минут через двадцать я направилась в том направлении. Возвращаясь обратно, с удивлением увидела все семейство хозяев. Они стояли возле крыльца во двор и молча наблюдали за мной. Почувствовала холодок напряжения, но не поняла, что я являюсь причиной. Подошла и с улыбкой спросила, куда это они все вместе собрались. Отец Светы спокойно говорит:

      – Ты к собакам как относишься?

      – Нормально.

      – Что значит нормально? Совсем-совсем не боишься их?

      – Да нет, вроде.

      – Тогда обернись.

      Я послушно обернулась. Метрах в десяти от меня сидел огромный кавказец. Весь его вид говорил о том, что он немного не в себе.

      Свой вопрос я адресовала хозяевам. Виктор, старший брат Светланы, хмыкнул и говорит:

      – Ты что, правда не понимаешь, что произошло?

      Ни с собой, ни тем более, с их собакой я его вопрос не связала. Тогда он встряхнул головой, будто наваждение отгонял, и говорит:

      – Никто никогда не осмеливался ходить в ту сторону двора, если собака не закрыта. Папа нас всегда сопровождает. Ты бродишь туда-сюда, а у собаки, судя по всему, от твоей беспардонности паралич случился.

      Самое интересное впереди. Я стала частым гостем в этом доме. Как только я появлялась, пес впадал в то самое состояние и никогда не препятствовал моим путешествиям по двору. Я на него не обращала внимания, мне было все равно, есть этот пес или нет, закрыт он или на свободе. Хозяева, по-моему, впадали тоже регулярно в состояние удивления: с чего бы взрослому псу, прошедшему неплохую выучку, принять меня безоговорочно. Я сейчас, став взрослой, понимаю (сама держу больших собак), пес просто растерялся оттого, что его не боятся.

      Слово дала

      С техникой я всю жизнь уважительно, то есть на «Вы». Годы идут, но отношение ко всему, что входит в группу «техника», у меня не меняется.

      Мальчишек уложила спать. Тихий час стараюсь соблюдать. Решила заняться самой бесшумной работой – погладить. Сказано – сделано. Ушла на кухню, предварительно перетащив туда ворох детских вещей. Расстелила одеяло на столе, сверху старенькое покрывало, которое только для этого и годилось. Чего так сложно? Так в то время гладильная доска еще не была изобретена. Включила утюг. Огонек не загорается. Потрогала – холодный. Но время идет, скоро мальчишки проснутся. Выдернула вилку из розетки, принесла инструменты и села ремонтировать утюг. Делала я это первый раз в жизни. И, как потом выяснилось, последний.

      Разбирала и укладывала все детальки последовательно, чтобы потом легче было собирать. Разобрала, осмотрела все винтики, шурупчики, какие-то колечки. Стала собирать. Трудностей не встретила. Правда две малюсенькие детали никуда не подошли и остались лежать на столе. Может, в них и надобности нет? Взялась за вилку, вставила в розетку… Оттуда сноп искр на полметра, подойти и выключить невозможно. Схватила со стола утюг и дернула. Вилка вместе с розеткой вылетели. Но не одни. Они с собой «прихватили» часть стены.