«…и прошлого следы». Друскеники – прощай!. Марита Мовина-Майорова

учеба, если все мысли только о тебе, и скорей бы кончился урок, чтобы опять тебя увидеть!

      Школьный двор.

      Уже будучи в армии, первые месяцы сбежать хотел.

      Но стал получать от тебя письма (хорошие) и постепенно стал привыкать. Письма твои меня поддерживали. Я стал отличником боевой и политической подготовки. Прошел спецкомиссию на должность кодировщика полка. Через мои руки, а точнее – голову – проходили все секретные и совершенно секретные кодограммы, которые принимали радисты, я их расшифровывал и зашифровывал и докладывал командиру полка. Так что я раньше всех узнавал, что происходит в Армии и на Флоте, и в стране.

      Мой непосредственный начальник стал агитировать меня на предмет поступления в Ленинградское военное училище спецсвязи. Я дал согласие. Он подготовил все документы. С моей практикой и характеристикой я проходил без экзаменов. Но тут – долгое затишье от тебя. Пропало у меня всякое желание не то что поступать учиться, но и жить. Но вытянул. И уже после службы поехал поступать. Уже носил курсантскую форму. Но на медицинской комиссии забраковали – две язвы. Начальник училища сказал, что очень жаль, но Армии нужны здоровые.

      …Оказывается, плачем (переживаем) – мы, а слезы (язвы) – в желудок…

      Лечился народным средством: три раза в день по столовой ложке спирта. Язва пропала, а я стал алкоголиком. Три ложки мне было уже мало. Бутылка спирта стала нормой. Ложился спать и бутылку под подушку: через каждые двадцать минут по глотку от бессонницы – к утру и бутылка пустая. Начались кодирования. А что взамен? Ведь лишить алкоголика возможности пить, это то же самое, что отобрать у одноногого костыль: что-то надо дать взамен. Короче, впал я в сильную депрессию, да плюс еще сжег алкоголь всю слизистую желудка; поджелудочная и печень сдали. Пытался выпутаться из этого. Обращался к разным врачам и способам, но только усугубил положение – вместо алкоголика стал токсикоманом и в какой-то мере, наркоманом. Раньше силы и энергии у меня хватило бы на троих, а сейчас, как в песне: «Нема того, что раньше было!» – и кому я такой нужен? Да я и сам себя ненавижу. И если бы не Православная вера, в которой я крещен, то нашел бы выход. Но это – большой грех. Каждый должен нести свой Крест до конца. Значит, своим поведением и образом жизни я заслужил ЭТО.

      Вот уже пять лет, как я балансирую над пропастью: то улучшение, то ухудшение. Выхода два: либо увеличивать дозу, а это привыкание, либо постепенно уменьшать дозу, переходя на более слабые средства. Выбрал второй путь и вот уже три месяца (только бы не сглазить, а то я только подумаю, что началось улучшение, как тут же провал, и опять начинаю принимать большую дозу). Когда я тебя два месяца назад встретил у нас в городе, шел на прием к врачу. До сих пор принимаю лечение. Я ему поверил. Но, чтобы полностью снять зависимость, пройдет не меньше пяти лет. Нельзя ничего делать резко – надо постепенно снижать дозу и переходить на более легкие