Дверь открыта, заходите… Сборник 2024 г.. Адилия Моккули

одна —

      всё в окошко пялюсь.

      В небе круглая луна,

      я пред нею каюсь —

      Во грехах которых тьма —

      оттого и маюсь…

      Виновата в них сама,

      разложить пытаюсь.

      В храм на исповедь пойду,

      отмолю, что можно,

      Для души покой найду —

      думаю возможно.

      Жаль короток слишком век,

      всё я осознала…

      Ты прости мне, Боже, грех,

      Песнь спою во Славу!

      Успейте в жизни всё сказать

      Как жаль, пока мы живы

      не дорожим минутами любви.

      Слова бывают наши лживы,

      и ревность гложет изнутри…

      Но незаметно мчатся годы,

      всё ближе час разлук навек.

      А мы не внемлем сей природе,

      забыв про наш короткий век.

      Вот вдруг приходит косоглазая,

      в глазах любимых гаснет свет.

      В душе оставив недосказанность,

      да в рамке траурной портрет.

      Ночных воспоминаний буря,

      их четче в мыслях след.

      Доводит ум наш до сумбура,

      души тревожный самоед.

      Так вот друзья, пока мы живы,

      любимым мы должны сказать,

      о том, как дороги, любимы,

      иначе можем опоздать!

      Зачем тебе пишу я письма?!

      Тебе я каждый день пишу зачем-то письма, в которых

      для тебя нет смысла. Давно уж нет в чернильнице

      чернил и ручку кот куда-то закатил. И я как дятел

      тюкаю по клавиатуре, из букв стараюсь подобрать

      слова – для следующего полной глупости письма.

      Я расскажу, что всё у нас неплохо: зацвел в горшке

      цветочек недотрога и кофе чёрный был с утра, по небу

      плыли облака, и журавлиный клин тянулся к югу, и день

      сыграл нам свою фугу.

      Пусть в письмах этих чепуха, бессмыслица, что лезет

      на глаза. Она, как в снах мелькает эпизодом чуть

      радужным плывущим мимо окон… И это лучше, чем

      писать осмысленно и строго печальный, тяжкий некролог.

      Да, ты давно в заоблачной дали, куда не ходят поезда

      и корабли. Летают самолёты мимо. Вы там живёте очень

      скрытно. У вас там тишь и благодать. Мы здесь живём и не

      желаем умирать.

      Тебе пишу свои я письма.

      Ты извини мой милый, так уж вышло.

      Я вернусь не скоро

      Мысли кружатся по кругу

      и не знают куда сесть.

      Что-то шепчут с перепугу —

      правды нет, осталась лесть.

      Им вожжа под хвост попала,

      видно слабо – не унять.

      Как в картине у Шагала,

      я решила полетать…

      Ветром северным ведома,

      намотав на шею шарф,

      я лечу над крышей дома,

      поборов в себе весь страх.

      Мне не страшно, нет не страшно

      среди белых облаков.

      Мчусь куда-то бесшабашно,

      нету мыслей, нету слов.

      Подо мной мелькают крыши,

      парки, речки,