Ювента. В.В. Дмитриев

и, что немало важно – самая последняя. По ее окончанию он уберется из этого лагеря и больше никогда сюда не вернется. И плевать, что жизнь уже давно отучила его зарекаться!

      Плевать! Плевать! Плевать!

      Не вернется и всё тут! Во всяком случае – он очень на это надеялся. Несмотря на все плюсы вожатства, отрицать которые было бы глупо, Макар понимал, что в целом его нахождение здесь – это огромная трата драгоценного времени, которого у него не становится больше. Часики тикают, а потому достаточно с него этого ребячества! Пора двигаться дальше.

      “Сегодня уже разъезд. Хватит думать о всякой херне” – отчитывал сам себя Мак, лежа в кровати. – “Лучше покемарь еще чуток, дубина”.

      Солнце уже аккуратно билось в окна, а часы показывали, что будильник Валеры должен прозвонить только через десять долгих минут. Это значило, что у вожатого было еще совсем немного времени, чтобы побыть наедине с собой, прежде чем погрузиться в дневные заботы грядущего дня.

      Спать ему больше не хотелось.

      Ему вдруг вспомнился вчерашний день – день закрытия смены. Как-то очень навязчиво мысли сами окутали еще сонную голову, не желая ждать, когда Мак соблаговолит окончательно проснуться.

      Прошлое утро выдалось вполне себе обычное и нормальное, даже типичное, но вот последующий день оказался куда более загруженным и нес с собой много забот, о которых ему тогда даже и думать было неприятно.

      Дневное мероприятие, на котором дети разрисовывали асфальт на центральной площади, уже навивало пионерам первые нотки грусти перед расставанием с лагерем. Тогда Мак впервые стал успокаивать канючащую Полину, пусть и делал он это без особого желания. Девчушка понимала, что уже завтра покинет всех своих новообретенных друзей, из-за чего сильно расстраивалась и без конца лезла обниматься то к Зоре, то к Макару поочередно. Работать психотерапевтом у вожатого получалось не очень удачно, но в итоге ему всё же удалось отвадить пионерку от нудных рыданий и припахать ее к общей разрисовке мелками центральной площади.

      А дальше было совсем “интересно”.

      Оказалось, что всю смену Нина и Никита, те самые горе хореографы, репетировали с отрядами один и тот же танец, который, по итогу, должен был вылиться в массовый флешмоб. Всё происходящее записывали на видео, чтобы потом выложить на сайте “Ювенты”. Макар, который во всём это бреде не участвовал, с трудом сдерживал смех, когда пионеры, бок о бок с вожатыми, пытались синхронно двигаться под музыку в надежде изобразить из всего этого единый номер. Получалось у них, как не трудно догадаться, сумбурно и даже плохо. Лучше всего в такт попадали только представители старших отрядов, в то время как младшие вообще порой двигались наобум, словно дергающийся холодец, что в особенности касалось балбесов мальчишек.

      Однако интереснее всего во всей этой бурлящей массе было наблюдать именно за Зорей, чем Мак не без удовольствия и занимался.

      Во время танца казалось, что девушка больше была похожа на