Золушки не будет, или Принц Крови в подарок. Мария Вельская

рассыпал огни, незнакомые мне существа не сводили с меня глаз, а новоявленный «жених» вел куда-то вперед, в дальний конец залы, где виднелись подобия тронов. Какая все-таки странная… сказка…

      Только чужая ладонь, крепко сжавшая мою, была слишком когтистой и реальной.

      Почему мне кажется, что исчезнуть я могу вполне себе естественным путем и безо всякого притворства? Точно принц бракованный попался.

      Шепотки вокруг раздражали все сильнее. Мой спутник вызывали желание надеть ему на голову миску с оливье – если бы у меня была такая.

      – Полагаете, вашего слова мне будет достаточно, чтобы поверить? – Решила отыгрывать свою роль до конца.

      Явно меня приняли за кого-то другого, так что… все равно не поверят.

      – А ты хочешь, может быть, с меня клятву? – Незнакомец удивился. И вот вроде бы его тон не изменился – но… от ощущения опасности тело буквально застыло, замерло, окоченело.

      Ответ неправильный, студентка Корнеева. Садитесь, два. А два у нас карается откусыванием головы! Тоже на «раз-два».

      – Нет ми… тир, – вовремя вспомнила используемое здесь обращение, – вашего слова будет вполне достаточно.

      – Прекрасно, – мою талию обвила сильная ладонь, сжимая так ласково, как будто из меня хотели выдавить завтрак, обед и ужин, – я так и думал, что ты умненькая и благоразумная девица… – от нелюдя пахло… костром. А ещё – рябиной, опавшими листьями и почему-то яблочным пирогом, – обычно для человечки эта редкость – вы редкостно глупы и корыстны.

      Рассказала бы я, какие мы, но… не время, да и не место.

      Странные сидения-троны приближались, народу становилось все больше, а сердце и вовсе дергалось, как сумасшедшее.

      Остановились мы в каких-то буквально десяти шагах, но возможности разглядеть троны и тех, кто на них сидел – а они не пустовали – мне не дали. Никакой.

      Мою руку нежно сжали. Так же нежно, как удав обнимается с любимой добычей. Вкусненько? Питательно? Хватит надолго?! Да ты же моя прелесть!

      По нашим соединенным ладоням пробежали золотистые искры. Толпа восторженно ахнула – ей нужна была сказка. Очень красивая новогодняя сказка. Зал искрился серебром и гирляндами, шарами, снежинками, еловыми ветками, покрытыми инеем.

      Я казалась себе мышью, которую поймали в ловушку на маленький вкусный и сочный кусочек сыра.

      Вот надо было раньше сбегать, надо было! Уже и папаша местный не таким страшным казался, и «жених»-оборотень!

      – Поцелуй! – Шептала толпа.

      – Отыщите мою дочь! – Раздался откуда-то издалека рык. – Вернись немедленно, негодяйка!

      – Поцелуемся – или я возвращаю тебя… к отцу? Маленькая человеческая … – дыхание опалило кожу щеки. Взъерошило волосы, – лгу-унья…

      Темные глаза сощурились.

      Я дернулась вперед. Правильное резкое, слишком хищное лицо чужака застыло напротив. Его губы были тонкими, светлыми, а из-под верхней губы виднелись острые зубы.

      – Только один. Только потому, что так нужно. – Зачем я это сказала? Дыхание почему-то сорвалось.