Наследница. Кира Касс

мы отчаянно пытаемся найти способ поднять у населения бодрость духа, – добавил папа.

      Я моментально встрепенулась. Для поднятия бодрости духа обычно устраивались праздники.

      – И что ты имеешь в виду? – Я принялась было обдумывать фасон нового платья, но тут же это дело бросила. Ведь сейчас было явно не до того.

      – Ну, – начал папа, – публика лучше всего откликается на какое-нибудь радостное событие, связанное с королевской семьей. Когда мы с твоей матерью поженились, в стране наступили мир и согласие. А ты помнишь, как люди веселились прямо на улице, когда узнали о появлении на свет Остена?

      Я улыбнулась. Мне было восемь, когда родился Остен, и я до сих пор помню радостное возбуждение толпы при объявлении об этом событии. Тогда на улице до зари не смолкала музыка.

      – Это было грандиозно.

      – Вот именно. А теперь все взгляды обращены на тебя. Ведь в недалеком будущем ты станешь королевой. – Папа запнулся. – И мы тут подумали, что, возможно, лишняя публичность тебе не помешает. Тебе стоит совершить нечто такое, что вызовет эмоциональный отклик у публики и одновременно пойдет на пользу тебе.

      Я прищурилась, не совсем понимая, куда это он клонит.

      Мама откашлялась и сказала:

      – Как ты, должно быть, знаешь, в прежние времена принцесс выдавали замуж за иностранных принцев с целью укрепления международных связей.

      – Надеюсь, я не ослышалась и ты действительно использовала прошедшее время?

      Она рассмеялась, но мне сейчас было не до смеха.

      – Да.

      – Отлично. Потому что принц Натаниэль похож на зомби, принц Гектор танцует, как зомби, и если принц из Немецкой Федерации не научится до рождественского вечера соблюдать правила личной гигиены, то не получит приглашения на праздник.

      Мама разочарованно потерла лоб:

      – Идлин, ты всегда была слишком разборчивой.

      Папа пожал плечами.

      – Возможно, это не самый большой недостаток, – сказал он и тут же получил от мамы сердитый взгляд.

      – О чем, ради всего святого, вы тут толкуете? – нахмурилась я.

      – Ты же знаешь, как я познакомился с твоей мамой, – начал папа.

      Я сделала круглые глаза:

      – Все знают. Ваша история стала чуть ли не волшебной сказкой.

      При этих словах взгляд их смягчился, а на лице появилась улыбка. Они едва заметно склонили друг к другу головы, а папа, посмотрев на маму, слегка прикусил губу.

      – Прошу прощения. Но ваш первенец все еще здесь, если не возражаете.

      Мама покраснела, а папа, прочистив горло, продолжил:

      – Процесс Отбора оказался весьма удачным для нас. И хотя у моих родителей были свои проблемы, это пошло на пользу и им тоже. Поэтому… мы взяли на себя смелость надеяться… – Он запнулся, и наши глаза встретились.

      Я не сразу поняла их намеки. Да, я знала об Отборе, но данный вариант нами, уж не говоря обо мне, никогда, то есть вообще ни разу, не рассматривался.

      – Нет!

      Мама предостерегающе вскинула руки:

      – Просто послушай…

      – Отбор?! –