Бриллиантовая заколка. Евгений Хацкельсон

Ужасная ошибка, в результате которой принципиальная партия была Алехиным проиграна. Тот матч выиграл Эйве, и причина была, конечно, не только в «зевке» Алехина в двенадцатой партии.

      Ласкер внимательно следил за этим матчем. Он проводился в Голландии, на родине претендента. И хотя Алехин начал матч хорошо, от партии к партии нарастали кризисные тенденции в игре чемпиона. Все больше необоснованного риска, грубых наскоков. Нельзя было так играть с Эйве, на которого работал целый штаб гроссмейстеров, нанятых правительством Голландии. Что случилось с чемпионом мира? Этот вопрос задавали себе многие любители шахмат, но Эммануил знал на него ответ. Он понял, что происходит с Алехиным, когда встретил его в Амстердаме в фойе «Карлтон-отеля» перед восьмой партией. Чемпион мира сидел в кресле в полном одиночестве, если не считать компании кота, носившего вполне шахматное имя «Чесс». На столике перед ним стояла чашка с недопитым кофе и опустошенная рюмка. Взор из-под роговых очков был мутным, спутанные русые волосы падали на большой лоб, в руках была сигарета. Судя по количеству окурков в пепельнице, он их курил, одну за другой, не переставая. Тепло поздоровавшись с подошедшим к нему Ласкером, Алехин снова рухнул в кресло. Вид у него был такой, что Эммануил не решился спросить его о самочувствии. Они принялись говорить о матче, и Ласкер спросил его, зачем он при большом перевесе в счете так рискует. Алехин помолчал и дал ему неожиданный ответ.

      – А Вы знаете, доктор, как поступает волк, забравшись в овчарню? Он пьянеет от крови и режет всех овец подряд до тех пор, пока не придет возмездие с топорами, ружьями и кольями.

      Александр Алехин и его кот по имени «Чесс»

      Эммануил все понял. Перед ним сидел одинокий человек, в глазах которого стояла невыразимая тоска. Алкоголь давал ему временную возможность забыться, но за это приходилось платить слишком высокую цену. Пожалуй, ценой будет шахматная корона, понял в тот момент Ласкер и не ошибся. Тоска по Родине и отсутствие счастья в личной жизни, предательство близких друзей, равнодушие французов и отторжение соотечественников делали его глубоко несчастным человеком. Да, тяжело потерять Родину. Алехин ее потерял сразу после матча с Капабланкой, а сам Ласкер в 1935-ом году, еще до голландского матча. Он и прибыл тогда на матч в качестве представителя СССР. На странный вопрос Алехина о причинах эмиграции ответил довольно жестко:

      – Почему? А разве Вы не знаете, почему из Германии уехали Альберт Эйнштейн и Стефан Цвейг? Господина Геббельса не устраивает форма моего черепа!

      Да, чаша эмиграции горька, ее сполна выпивает каждый, кто потерял Родину, и они с Мартой не исключение.

      Ласкер поставил мат на девятой доске, тринадцатая и тридцать первая сдались сами, девятнадцатая сопротивлялась весьма искусно, на ней противники играли защиту Нимцовича,