Свадьба по приказу, или Моя непокорная княжна. Настя Любимка

пятачков и искаженных человеческих черт. Вместо копыт пятипалые лапы. Сейчас неведомое существо вполне уверенно стояло на задних. Короткая ярко-красная шерстка и на лбу маленькое светлое пятнышко, как у какой-нибудь буренки.

      Вот рога и хвост имелись. Первые – маленькие, почти терялись за лисьими ушами, второй – длинный, как плетка, заканчивался пушистой кисточкой, ярко-оранжевой, словно лепесток пламени.

      – Ты… ты что вообще такое? – когда первый шок прошел, пробормотала я.

      – Что? – вскинулся черт. Выпятив мохнатую грудь, оскорбленно выдал: – Не хами, девонька.

      – Я не хамлю, а пытаюсь понять, кто ты.

      – И вот так всегда с вами, иномирянками, – вздохнуло непонятное создание, а я замерла. Штирлиц, караул, нас раскрыли! – Ни манер, ни такта. То «чтокают», то «тыкают», а я, между прочим, старше тебя на… Но, впрочем, неважно.

      Отлипнув от стены, я сделала к нему несколько несмелых шагов. Так, Маша, вдох-выдох, не паникуем, разбираемся с ситуацией поэтапно.

      – Ты знаешь, кто я?

      – Еще бы не знать, ты ж меня и призвала. Приманила своими эмоциями и пробуждающимся даром. А тут надо же – душа иномирная! Да еще к этому миру не привязанная.

      Пока я обтекала, анализируя сказанное, чертяка снова затараторил:

      – В общем, я всегда держу лапу на пульсе событий и помогаю таким, как ты, невоспитанным девицам.

      – Это я-то невоспитанная? Ты еще даже не представился, а уже который день меня пугаешь!

      – Резонно, – хмыкнул чертяка и, стащив с головы невидимую шляпу, шутливо поклонился. – Четлонтармуэль Магор-Виньецкий, Четвертый и Единственный, Великолепный и Неповторимый! Можно проще – господин Четлон. Для близких друзей просто Чет или старина Виньецкий. Но мы с тобой еще даже на брудершафт не пили, чтобы подружиться, так что остановимся на господине Четлоне. Ты, я так понимаю, Машка?

      – Откуда узнал?

      Ладно душа ему видна, но имя-то на лбу не написано!

      – Ты сама себя так называла. Не далее как вчера сидела вон там возле зеркала, смотрела на не-свое отражение и бормотала: «Не кисни, Машка, прорвемся». Не знаю, куда ты собралась прорываться, но сбегать не советую. На улицах даже такая сушеная килька кому-нибудь да приглянется. Ну ты понимаешь, о чем я.

      Странный гость подмигнул, после чего, запрыгнув на кровать, закинул ногу на ногу… вернее, лапу на лапу, достал прямо из воздуха скрученный в трубочку листок бумаги и, развернув его, с деловой интонацией в голосе продолжил:

      – Значит так, Машка…

      – Маша, – поправила его я. – Лучше госпожа Мария. Мы ведь с тобой на брудершафт еще не пили, – вернула его же реплику.

      А то ты посмотри какой нахал! «Машкает» он тут мне. Но нахал очаровательный, и кисточка эта на хвосте так и манит ее пощупать.

      Оторвавшись от чтения, черт вскинул на меня взгляд, чему-то усмехнулся и сказал:

      – Перейдем сразу к делу: возвращаться домой собираемся или здесь планируем остаться?

      – Собираемся! – с жаром заявила я. – Хоть сейчас!

      – Хоть сейчас