Хроники Моокрогга. Изнанка Тьмы. Том 2. Яна Богданова

ты не сможешь накинуть мне цепи.

      Только в глазах, в твоих ясных глазах отражается воля.

      Воля к жизни моей, дань бессмысленной вере.

      Скинь же маску свою, я ведь знаю, ты – чудо.

      То, которое мне сама смерть подарила.

      Как же просто, как просто не видеть и верить.

      Как же сложно, как сложно идти и идти ниоткуда…

      Руки в пыль, дар заклятия в угли и пепел.

      Ну же, ты не заметишь потери, не вспомнишь.

      Видишь свет? Вот, его и воспой в своих грезах.

      А меня отпоет стылой жилой бессмысленный ветер.

      И не будешь ты плакать, кого ты обманешь?

      Снова вскинет лицо к солнцу тот, кто узнает.

      Кто заметит и слова не скажет, поверит.

      Для себя. И тебя на костер за собою поманит.

      Тронул вереск рукой припозднившийся вечер.

      И развеяло пепел, и память забылась и стерлась.

      Кто сказал, что я буду хранить тебя вечно?

      Отдыхай. Спи спокойно, гранатовый сполох.

      Глава 6

      Восемь пар копыт посылали эхо в скалы. После встречи с комиссаром никому не хотелось говорить. Мне не хотелось даже дышать. Но приходилось. Замыкающим ехал Захар, тактично не нарушая мой иллюзорный покой, квэн и воительница соревновались в разведке давно заброшенной дороги. Жеребец, которого раздобыл Агросу патрульный комиссара, то и дело взбрыкивал, пугливо шарахаясь от каждой тени, но наемник крепко держался в седле и на дареного коня не жаловался. Скьяффирд осторожно переставлял копыта, чутко прислушиваясь к сухому шороху осыпей, плавное покачивание иногда прерывалось неторопливой рысью и снова сбивалось на шаг. Дорога стала шире, позволяя ехать парами, но меня оставили в покое. Хотелось спать. Может быть даже вечно.

      – Звор, – тихо позвал мадьяр.

      Я промолчал. Может сам отстанет? Не отстал. Стук копыт, шевеление тени.

      – Все в порядке?

      Я молча кивнул, только чтобы отвязаться.

      – Что-то непохоже.

      Ну что за бес дергает его за язык?! Я поднял голову и посмотрел на ломкую линию горизонта, перегороженного скалами. Глухо топали копыта. Я чувствовал судорожные рывки собственного энергетического поля, пытающегося подстроиться под новую суть хозяина. Еще не до конца осознанную, но уже окончательно избранную. Хорошо бы переждать несколько дней, отдохнуть и морально, и физически, но когда этому миру было дело до наших желаний?

      От дороги то и дело откалывались тропки, убегали то влево, то вправо. Расщелина, по дну которой шумела неутомимая Орм-Таа, понемногу отклонялась к западу. Скоро уже должна показаться развилка у заброшенного форпоста.

      Если что-то и делать, то сейчас.

      – Встречаемся в Нагорке, – не дожидаясь ответа, я подстегнул коня и свернул на первую попавшуюся тропку, прорезавшую скалу справа.

      Узкая, заросшая желтой ломкой травой, она нещадно виляла, огибая шершавые сосновые остовы, уводя все дальше и дальше к северо-востоку. В груди смерзался грязный комок. Серые в желтых потеках скалы слились в сплошную стену, мельтешили перед глазами торопливые снежинки. Колючие, редкие. Быстрее! Я подстегнул коня концом повода, вихрем вырвался на широкую каменную террасу перед раззявленной