Звездный Мост. Георгий Лугов

Вольгиной вивлиофикой, считавшейся одной из лучших в Залесье. Был здесь и настоящий Гостиный двор − с торжищем, с баней, с удобными палатами для купцов и прочего заезжего люда. Церковь, украшенную резными узорами, ставили умелые новогородские плотники. Поодаль от жилой застройки, ближе к восходной крепостной стене, располагались огнедышащие владения местного Вулкана − неутомимого кузнеца Вышаты и его товарищей, тружеников молота и наковальни.

      За десяток лет, прошедших со дня основания Мышграда, Вольга Милославич сумел собрать и выпестовать наиболее знатных мастеров кузнечного дела, которым не было равных на просторах Залесья. Уроженец Полоцка Вышата был первым ковалем-рудознатцем, кто живо откликнулся на призыв бывшего галицкого воеводы и заложил на берегах Юхоти небольшую изначально мастерскую. В окрестных болотах в изобилии обнаружилась богатая руда, и поселение без труда обеспечило себя необходимым в хозяйстве железным инструментом: от гвоздя и конской подковы до хитрого лемеха с отвалом. Мышградские оружейники принялись мастерить самострелы, собирать кольчужные рубахи, а из-под молота Вышаты возник дивной красы и прочности меч длиной в полтора аршина и весом около пяти фунтов, выкованный из небесного железа. Изделия из данного металла ценились буквально на вес золота и были дороже клинков из дамасской стали, поскольку несомненно обладали известными магическими свойствами.

      Когда же новорожденный меч был привезен в стольный град Владимир и торжественно вручен Юрию Всеволодовичу, всем на просторах Руси стало очевидно − дотошные мышградцы отыскали в дремучих северных лесах один из тех чудных камней, что некогда рухнули на грешную землю с заоблачных высот!

      На круглой площади перед детинцем царило праздничное оживление. Прямо на свежем воздухе были выставлены ровными рядами широкие дощатые столы, аккуратно покрытые безразмерными скатертями, украшенные пестрыми букетами поздних цветов и ломящиеся от обилия аппетитной снеди.

      Чего тут только не было…

      Веселые румяные девицы сноровисто разносили по столам дымящиеся чугунки с разваристой пшенной и гречневой кашей. Следом тащили подносы с ароматной зеленью, овощными закусками, квашеной капустой и соленьями. Выкладывали на столы березовые туески с мохнатым крыжовником, малиной и морошкой. Из глиняных корчаг отчаянно парило щучьей ухой с шафраном, заливными гольцами, жареным на постном масле судачком, вяленой белужиной и шехонской осетриной.

      А неугомонные девки подавали к столам жареных цыплят, соленых кур, зайчатину заливную, печеную с морковью и репой, тушеные свиные ножки, вареники со сметаной, солонину с чесноком и терпкими пряностями. Прямо из раскаленных печей, с пылу да с жару возникали на столах пышные курники с рисом (что называли сарацинской крупой), вареной курятиной и грибами-лисичками, а рядом высились пирамидки сваренных вкрутую яиц, окружавшие глубокие блюда с копченой дичью.

      Уже слегка хмельные и раскрасневшиеся гости отрезали ножами от пшеничных караваев толстые ломти, макали хлеб