Миниатюрист. Джесси Бёртон

что, надо признать, весьма вероятно. Быть может, я что-то теряю: отказываюсь принять вызов или разгадать скрытый смысл? Не пожалеть бы… Нет, Нелла! Брось эти фантазии!

      Корнелия читает адрес.

      – Опять тот мастер? Кое-кто?

      – Не вскрывай!

      Горничная кивает, застигнутая врасплох настойчивым голосом молодой хозяйки.

      Только когда Корнелия уходит на Калверстрат, Нелла спохватывается, что забыла вернуть непрошеный заказ. Одну за другой она достает фигурки из-под покрывала и ставит в кукольный дом. Они вписываются туда просто идеально.

      В лодке

      На следующий день Корнелия кипит энергией.

      – А ну-ка, моя госпожа! – врывается она в комнату. – Давайте уложу вам волосы. Уберем эти прядки, спрячем их хорошенько!

      – Что случилось?

      – Йоханнес вечером ведет тебя на прием в Гильдию серебряных дел мастеров, – отвечает вошедшая следом Марин.

      – Он сам так захотел?

      Марин смотрит на кукольный дом, шторки которого задернуты от любопытных глаз.

      – Йоханнес любит поесть. И подумал, что хорошо будет, если ты тоже пойдешь.

      Вот теперь начнется настоящее приключение! Муж спускает свой маленький плот в штормящие воды высшего общества; лучший из моряков, он будет моим лоцманом. Изгоняя фигурки собак и колыбель из головы, Нелла лезет под кровать, окунает пальцы в масло и прямо на глазах у Марин наносит его на шею.

      Когда золовка уходит, Нелла спрашивает Корнелию про Калверстрат.

      – Снова никто не открыл. Я сунула письмо под дверь.

      – Точно? Дом с солнцем? И опять никого?

      – Ни души, моя госпожа. А Ханна передает вам свое почтение.

* * *

      – Марин, почему ты не хочешь пойти? – спрашивает вечером Йоханнес, пока они ждут лодку. На нем изумительное платье черного бархата, белая крахмальная рубашка с воротником и сапоги из телячьей кожи, в которые, благодаря стараниям Отто, можно глядеться, как в зеркало. Сам слуга стоит рядом со щеткой для одежды.

      – Учитывая все обстоятельства, я считаю, что тебя должны видеть с женой. – Марин сверлит брата взглядом.

      – Учитывая какие обстоятельства? – осведомляется Нелла.

      – Покажи ее людям, – продолжает золовка.

      – Я представлю тебя, Нелла, – хмурясь, перебивает Йоханнес. – Марин, очевидно, это имеет в виду.

      – И поговори с Франсом Мермансом. Он сегодня там будет, – мрачно настаивает Марин. – Пригласи их на обед.

      К изумлению Неллы, Йоханнес кивает. Почему он позволяет сестре так с собой разговаривать?

      – Брат, ты обещаешь?

      – Марин! – Йоханнес наконец не выдерживает. – Я хоть раз подводил тебя?

      – Нет, – вздыхает она. – Пока нет.

* * *

      Во рту у Неллы пересохло, в животе словно рыба плещется. Впервые они с мужем идут куда-то вдвоем. Кажется, она утонет в этой тишине, но мысли в голове гремят так, что Йоханнесу их, наверное, тоже слышно. Ей хочется спросить про карты в комнате Марин, про Отто и невольничий корабль,