Покорение дворца Яньси. Том 3. Хозяйка дворца. Чжоу Мо

и оттого еще более соблазнительный.

      Шаги Хунли затихли, Ли Юй и Минъюй за его спиной переглянулись и тихо ушли.

      В саду остались только император и Вэй Инло.

      Полог легко распахнулся, раздался легкий звон подвешенных в углу ветряных колокольчиков, их приятная музыка словно навевала мимолетную летнюю грезу.

      Из палатки донесся легкий стон, Вэй Инло повернулась, глаза ее были закрыты, а одежда сбилась. Возможно, из-за жары сегодня она была одета очень просто: тонкое платье с узором из гардений облегало ее тело, подобно цветочному лепестку.

      При виде этого прекрасного «Весеннего сна райской яблоньки»[12] Хунли ощутил, что его сердце трепещет, и протянул руку, чтобы легко коснуться ее слегка раскрасневшейся щеки. Пальцы его были холодными, и девушка, издав неясный нежный звук, потерлась о них щекой.

      Хунли впервые видел ее такой.

      Раньше она или оказывала ему холодный прием, или насмехалась над ним, и даже редкая приветливость была с ее стороны лишь притворством, а потому эта простая близость стала настоящим чудом и заставила его застыть в неподвижности – как было бы прекрасно, если бы она не просыпалась, если бы этот момент длился вечно.

      Но скоро пальцы, которых она касалась щекой, согрелись, Вэй Инло пробормотала: «Как жарко!», медленно открыла глаза, пару раз моргнула и удивленно уставилась на него.

      – Ваше императорское величество, откуда вы здесь?

      Раздразненный соблазнительной картиной, Хунли, не дожидаясь, пока она поднимется, прижал ее к простыне.

      Черные пряди брызгами туши разметались по белоснежному покрывалу, а подобравшая облако волос Вэй Инло вновь обрела привычный вид. Она не боялась его и не была им очарована, она сама была подобна облаку – не стремилась приблизиться, но и не отдалялась, лишь произнесла с улыбкой:

      – Мы в саду… Император, вы нарушаете правила.

      Хунли поймал это яркое облако рукой и склонился, чтобы припасть к ее шее – словно поймавший добычу дикий зверь, он грубо укусил ее и процедил сквозь зубы:

      – Замолчи… Я – твое правило!

      Лишь бы ей было хорошо, остальное неважно. Даже ее легкое сопротивление доставляло своего рода удовольствие. Подобно тому как шипы прекрасного цветка не ранят того, кто по-настоящему им очарован.

      Хунли закрыл глаза и нежно поцеловал цветок под его губами. Он еще не знал, нравится ли ему этот цветок, а даже если нравится… он ни за что бы в этом не признался.

      Ты раз за разом подбираешь волосы для сна

      И хмуришь брови от тоски любовной.

      Тяжел убор гардений, аромат вина

      Из хризантем струится в воздухе привольно.

      В блеске зари темнеет золото покрова,

      И в складках одеянья гаснет блеск.

      И в час досужий кисть выводит снова

      Двух мандаринок на картине мирный плеск[13].

      Минъюй вышла со двора, но не стала задерживаться рядом с Ли Юем, опасаясь, что он может заметить в ее поведении неестественность, и поспешно нашла предлог, чтобы удалиться. В конце концов она

12

«Весенний сон райской яблоньки» – нашедший отображение в литературе и живописи сюжет о том, как император Тан Мин Хуан обнаружил свою наложницу Тайчжэнь под деревом, спящую, раскрасневшуюся от хмеля и выглядящую крайне соблазнительно.

13

Стихотворение «Вверяясь кисти» Хань Во, поэта династии Тан.