Трёхглавый змей. Таня Рен

чем просто холод.

      – Я надеюсь, что ты прав, – тихо произнесла она, всё ещё ощущая горечь от их последней встречи.

      ***

      В последние несколько дней сон не приносил Маре ни отдыха, ни облегчения.

      Сначала она снова видела книгу. Ту самую, которую принесла профессору Рэнсому. Но теперь страницы больше не были покрыты знакомыми валлийскими словами. Вместо этого перед её взором возникли символы, которые она даже не могла определить. Они танцевали и извивались, плыли перед глазами, превращаясь в хаотичные линии и фигуры, как будто книга отказывалась подчиняться законам привычной реальности.

      Она пыталась сосредоточиться, пыталась найти в этом какой-то смысл, но всё вокруг было слишком зыбким. Страницы тряслись, символы становились всё более и более неразборчивыми. Они, казалось, смеялись над её попытками что-то понять.

      «Ты ничего не понимаешь».

      Её сердце сжалось, когда она узнала этот голос. Она подняла глаза и увидела Веспериса, который нависал над ней с перекошенным от гнева лицом. Но на этот раз он был больше, чем обычно. Его глаза, лишённые зрения, сверкали яростью.

      «Ты не должна была вмешиваться, Мара!» – прогремел он. Его тело начало меняться, плавиться. Весперис превратился в нечто огромное и ужасающее – его кожа потрескалась, и из этих трещин вырвалось пламя. В тот же момент его фигура окончательно исчезла, превратившись в гигантского дракона.

      Мара попыталась закричать, но голос её застыл в горле. Дракон широко раскрыл пасть, и в следующую секунду вокруг ведьмы полыхнуло жаркое пламя. Она в панике метнулась в сторону, пытаясь спрятаться, но огонь охватил всё вокруг. Она отчаянно искала укрытие, но пламя становилось всё ближе, его жар обжигал её кожу.

      Декорации сменились, и теперь Мара снова оказалась в той башне. Она сразу узнала её – это было то самое место, которое она уже много раз видела во снах, и в котором недавно побывала наяву с Дамианом. Весперис-дракон превратился в незнакомца, которого они встретили там. Но вдруг он исчез. Исчезло вообще всё: книжные полки, свитки и стеллажи со странными артефактами. Остались только голые стены.

      Мара перевела дух и осмотрелась. Её внимание привлекло то, чего она не заметила в полумраке реальной башни. Она увидела оленя, выгравированного на одной из этих стен. Его очертания были чёткими, но что-то в нём было странным, нереальным. Олень казался живым, словно в любой момент готов был сорваться с камня и побежать. Мара приблизилась к нему, её пальцы дрожали, когда она медленно протянула руку.

      Как только её пальцы коснулись оленьего силуэта, он внезапно вспыхнул знакомым ослепительным светом. Мара зажмурилась от яркости, а когда снова открыла глаза, то увидела, что олень стал трансформироваться. Его контуры начали распадаться на сотни мелких светящихся частиц, а затем собираться в новую фигуру, принимая форму карты.

      Мара торопливо шагнула ближе, узнав очертания. Долина Кан Афон. Она видела её прежде на других картах, которые висели на стенах кабинетов Эльфеннау, но эта была другой. Странной.