Хроники семи мечей. Эврид Лем

работой.

      За ней темнели прополотые овощные грядки. С другой стороны дровяника росли две ёлки и фруктовые деревья: яблоня и груша. За домом – две берёзы и ива.

      Во дворе всегда царил порядок, но ради этого приходилось подолгу облагораживать все вокруг дома, убирая дикую траву. Порядок превыше всего.

      Настроение моё располагало к общению, поэтому с лица не сходила улыбка, и я вертел головой в разные стороны, надеясь увидеть соседей и знакомых, которые уже проснулись и занимались утренними делами.

      Наше селение, Изрот, не такое уж и маленькое, хотя местные, прибедняясь, говорят, что якобы хотели бы жить в селении побольше, так как в нашем меньше возможностей для торговли, фермерства и кузнечества. Тут жило около ста семей, поэтому почти все знали друг друга в лицо, да и кто на что горазд.

      Я же – парень-тихоня с хорошими манерами и своими слабостями, наивная душа, открытая нараспашку каждому наэльцу. Мне казалось, этот мир такой, каким его описывают в книгах, и он отражается в моих лазурных глазах – добрый, как народ в селении, и простой. Под стать нашим традициям.

      Дома в селении все были прекрасны: яркие и разнообразные. Похожие на мой, расписанные узорами, украшенные деревянной резьбой с разными животными и дивными существами. Строили их в основном бревенчатыми либо каменными, высокими и низкими. Народ делал, как взбредёт на ум, да насколько хватит сил и терпения.

      Крыши ставили деревянные, щели конопатили специальной смолой: от дождя. А чтоб бревна не разошлись от непогоды со временем, их тоже покрывали смолами и забивали щели меж ними специальной бязью.

      Изрот окружали бескрайние зелёные луга, усыпанные разноцветными полевыми цветами, и дорога петляла за околицей по этим прекрасным местам. Высокие берёзки и липы росли вдоль опушки, раскинули свои ветви, даря прохладную тень в жаркие дни. Из лесной чащи доносилось щебетание птиц, а речушка неумолчно журчала песню в каменистых берегах. Эта дивная природа всегда щедро одаривала нас своими плодами: как-никак, мы народ, чтущий и оберегающий окружающую нас красоту, радующую глаз и осыпающую столь разными богатствами.

      За селением тянулись поля разнообразных овощей, сады с фруктами – и рощи, где уединялись влюблённые парочки, любившие прогуляться вдалеке от зевак и пересудов.

      За селением, недалеко от моста, стояла небольшая деревянная молельня. Наэльцы из нашего села могли бы все разместиться там на службу: для почитания богов, подношений и молитв предкам, а также скорбя по своим умершим друзьям и родным.

      Праздники же у нас проходили под открытым небом, с пышно накрытыми столами и выпивкой. Там говорились речи о богах и предках, которые оставили нам такую землю, восхвалялась природа и пелись песни о подвигах героев старого времени. Танцы тоже не заставляли себя ждать. Народ любил плясать под весёлую музыку, водить хороводы и играть в разные игры.

      Обычно первыми начинали танцевать женщины, зазывая мужчин. В один из вестних2праздников,

2

Вестние – весенние.