Китобой. Андрей Панченко

чекели, оклепывать цепи, а к пушке их вообще только через пять дет подпускать можно!

      – Да что там сложного-то? Пушка, линь и гарпун. Или ты нас за идиотов старик держишь? Какие пять лет? Столько даже на летчиков не учат, а там то всё посложнее будет, где самолёт и где твоя пушка?

      – Тебя тоже учить не буду – тут же включился старик – иди на летчика и учись.

      Норвежец посмотрел на возмущенно зашумевших моряков и сказал, как выплюнул:

      – Нельзя вас к пушке подпускать. И учить я вас не буду. Идите от сюда, сегодня же скажу старпому, что снова никудышных мне учеников прислал.

      Ученики переглянулись меж собой, и, видимо, решив обидеться, с официальной сухостью козырнули норвежцу и молча разошлись по своим делам. Возле крюйт-камеры остался только я да старик. Я, честно говоря, тоже бы ушёл, но вот только куда? Где жить и столоваться мне так никто и не показал, а дело уже скоро к обеду будет. Вот же подосрал мне старпом! Ведь наверняка же знал, что Томас уже выживший из ума старикан, которые не сможет научить даже как пуговицы на ширинке застёгивать!

      – А ты чего стоишь остолоп? Кому сказано было – не буду учить! – завёлся старикашка. Да мне бы только выяснить, где кости уронить, да как в столовку и до Ирки добраться…

      – А и правильно дедушка! Нельзя их учить! Нетерпеливые они! – ну ка попробуем со стариканом на его языке поговорить.

      – Верно говоришь! Нельзя! – недоверчиво смотря на меня, всё же подтверждает Томас.

      – Да тут же не на пять, а на все десять лет учёбы, если по уму, как в старь всё делать! Вот же молодёжь пошла! Думают, что они умнее стариков что ли?! Не мы так придумали гарпунёров учить, не нам и традицию ломать! – я подхожу к старику практически в плотную и аккуратно беру его за локоть.

      – Правильно! Ишь, взяли моду, со старшими спорить! В наше время такого не было! – горячится старик.

      – Пойдёмте я вас до столовой провожу, уважаемый Томас, нельзя в вашем возрасте так долго на ветру находится! Не бережёте вы себя! Кто вместо вас молодых то жизни научит, если что? – перехватив управление над организмом старичка, я виду его в надстройку.

      – А и то верно, пойдём парень, только не в столовую, а ко мне в каюту! Там у меня бутыль, как там его едрить твою меть называют то? О! Вспомнил! Самогон там у меня. И вправду, что-то до костей пробирает, надо и подогреть брюхо изнутри.

      Уже два часа сидим мы у Томаса в каюте, бухаем самогон, да селёдкой с сухарями и луком закусываем и байки травим. Старикан то мастак приврать, да и я от него не отстаю, а чего мне? Я от отца столько разных историй знаю… в основном по пьяни рассказанных, и со всеми подробностями, которые для сопливого пацана были сущим откровением.

      – В компасах – жидкость компасная, сорокаградусный спиртовой раствор! Вот это вещь! Как совсем баки опустеют, так мы значит к штурманам! Давай мол. Жидкость слить, а вместо нее водичку – компасы и на воде работают исправно. Если, конечно, не замерзнут. – заливает мне старик Томас, нарезая большим ножом очередную луковицу