Путя не будет. Ольга Брюс

Ишь ты, Светка мне угрожать вздумала, всё на страх берет, а я не из боязливых! Добрая я, поэтому Аньку к себе взяла, чтоб не срамила родителей своих!

      Лиля не стала спорить и ушла доделывать домашние дела. Аня лежала вся в поту и слушала, как Клавдия Степановна кричит со слезами в голосе. И почему она такая злая? В чем Аня перед ней виновата? Ведь все рано или поздно женятся, детки у них появляются, а этой женщине всё не нравится. Только и знает, что орать.

      Три дня Аня лежала в постели, справляясь со своим недугом. Клавдии пришлось взять выходные, чтобы ухаживать за внуком. Тот вопил, как сумасшедший, плохо ел, почти не спал и не давал продыху своей назойливой бабке. Клавдия вымоталась до предела. Стала еще злее и всё больше приставала к Ане, которая уже начинала ненавидеть ее.

      Оправившись, Аня занялась ребенком. Удивительно, как только она взяла его на руки, Семен сразу замолчал, закрыл припухшие от слез глазки и уснул. Клавдии не понравился этот момент, и она высказалась в грубой форме:

      –Вот и думай, чей он сын, если родную бабушку не признает. Федя! Задумайся, дорогой мой! Уверена, что чужого растишь!

      Федя сидел в кухне за столом и ужинал. Услышав мать, бросил ложку в тарелку с супом:

      –Ты мне это уже три месяца талдычишь. Не верю я, что Семен не от меня!

      –А ты поверь! Мать больше тебя знает! – еще громче закричала Клава, подойдя к Феде, который уже стоял у двери и собирался выйти на перекур. —Он же и в твоих руках как уж на сковородке выкручивается. Вот ты и Лилька всегда спокойными были, хоть батька, хоть бабка с дедом с вами нянчились. А тут, только подойду, уже хай на весь дом стоит. А? Как тебе?

      –Никак. У многих ребятишки орут, сам видел. А Семен еще маленький, потом привыкнет.

      –А что ему привыкать-то, а? К родному батьке привыкать? Вот потому и горлопанит, что ты ему не отец. Понял? У-у, – ткнув кулаком в лоб сына, Клава первая вышла в сени. —И так видно, что не похож, а ты отверчиваешься. Надо было свою палку гнуть, когда про вас нам доложили. Никто б ничего не доказал, если бы умнее был, дурачок. А теперь смотри, как растет чужой приблудок, и радуйся.

      Хлопнув входной дверью, Клава ушла в огород, поливать грядки. Федя постоял, подумал и, махнув рукой, вышел на крыльцо. Покрутил в руке пачку сигарет, пощелкал зажигалкой, а затем спустился по ступеням.

      –Анька ни с кем, кроме меня, не была, – сделал выводы он и пошел помогать по хозяйству.

      Прожив в доме Клавдии Степановны полгода, Аня начала понимать, что здесь она не сможет больше находиться. Постоянные скандалы, упреки в ее адрес сделали из нее пугливую девчонку, которая от каждого шороха готова забиться в угол. В родном доме хоть и орали, даже раздавали тумаки, но все же ощущения были другими. Там было нестрашно жить, а тут…

      –Я домой хочу, —прошептала Аня, глядя на сына, спящего на ее руках. —Не буду тут жить, всё надоело. Лучше с бабкой, которая меня не любит, чем с этой Клавкой дурной.

      Пока дома никого не было, Аня встала, прижала сына к груди и отправилась к отцу с матерью, проситься обратно. Не обсудив этот