Вес чернил. Рейчел Кадиш

Ни его излишне разговорчивая мать, ни сестрица с глазами лани, ни даже отец-раввин с его сугубо благожелательными религиозными воззрениями. Если бы он мог передать Марисе то, что испытал сегодня, стоя перед тем ричмондским тайником, это было бы все равно что заключить ее в объятия и показать ей всю свою жизнь. Он представил Марису сидящей рядом, пока он обмирал от бурных похвал своего отца; Марису за только что вымытым воскресным столом, когда он, покончив с чтением утренних газет, приступает к жестким переплетам томов, взятых из великолепной отцовской библиотеки, – томов, которые отец никогда не открывал, – чтобы узнать о гибели целых миров, о зарождении и смерти идей, о миллионах жизней, что возникают и исчезают в вечном прибое Времени… Все это наполняло Аарона благоговейным страхом и радостным волнением, которые он научился скрывать от одноклассников, восхищавшихся его хладнокровием во всем, за что бы он ни взялся.

      Сегодня, когда перед ним открылась сокровищница под лестницей старинного дома, Аарон почувствовал, что к нему как бы вернулось то, чего он жаждал все эти бесконечные месяцы работы над диссертацией. История словно вновь протянула к нему руку и погладила его по лицу, как это было много-много лет назад, когда он сидел и читал на родительской кухне. Нежное и настойчивое прикосновение пробуждало его сознание и успокаивало, маня к новой сияющей цели.

      Но кое о чем ему не хотелось откровенничать. Как только его взору открылись полки с манускриптами, он почувствовал, что кости словно не выдерживают его веса. Они буквально разрушались, растворялись, как только Аарон пытался выправить равновесие, – как будто его скелет на десятилетия раньше самого Аарона понял, что такое смерть.

      Даже при воспоминании о тех мгновениях он содрогнулся.

      Потом Аарон оторвался от компьютера, потянулся до приятного хруста где-то в середине спины и глотнул горького чаю.

      Да все равно, подходит ли ему Мариса! Что это вообще значит – подходит, не подходит? Совпадение жизненных установок, чтобы обеспечить несколько десятков лет жизненного цикла и различных условностей? Все равно, выдержит ли Мариса, или же ее свободный дух возненавидит семейный быт. Плевать, сможет ли он вообще как-то прожить с такой женщиной. Аарон просто хотел быть достаточно приемлемым для нее. Его возбуждала грация ее небольшого тела, острая линия остриженных волос, мягкая кожа ее предплечий, когда они скользят по его плечам. Ее взрывной смех.

      И, движимые этим желанием, его руки снова легли на клавиатуру. Чтобы сплести для Марисы ловчую сеть. Заманить ее умом и юмором. Чтобы возбудить в ней любопытство до такой степени, что пути назад уже не будет.

      Мариса, хочешь прослушать лекцию? Обещаю быть максимально кратким, а ты проявишь великодушие, побаловав нелепо восторженного аспиранта, который пытается осознать только что сделанное открытие. Просто считай, что таким образом ты делаешь благотворительный взнос в фонд изучения истории семнадцатого столетия.

      Итак, сейчас я расскажу тебе о нескольких