Хенемет-Амон. Павел Сергеевич Марков

краям.

      [10] Херу (Гор) – бог неба и солнца в облике сокола; человека с головой сокола или крылатого солнца.

      [11] Махе – «царский локоть», ок. 52 см.

      [12] Нубия – историческая область в долине Нила севернее суданской столицы Хартума и южнее египетского Асуана.

      [13] Апоп – в египетской мифологии огромный змей, олицетворяющий мрак и зло, изначальная сила, олицетворяющая Хаос, извечный враг бога солнца Ра. Каждую ночь происходит их битва в подземном царстве, из которой Ра выходит победителем, и наступает новый день.

      [14] Ипет-Сут – Карнакский храм. «Избранное место». Крупнейший храмовый комплекс Древнего Египта, главное государственное святилище эпохи Нового царства.

      [15] Джехути (Тот) – древнеегипетский бог знаний, Луны, покровитель библиотек, ученых, чиновников, государственного и мирового порядка.

      [16] Джати – великий управитель, высшая должность в Древнем Египте. Правая рука фараона.

      [17] Схенти – льняная набедренная повязка, спереди напоминающая фартук.

      Глава 2

      Саптах очень спешил. Черный парик из овечьей шерсти то и дело съезжал на его мясистое лицо, закрывая глаза.

      – Да пропади он пропадом! – в сердцах бросил торговец, вновь водружая непослушный предмет на короткую шевелюру. – Побреюсь наголо и выкину этот кусок дерьма!

      Придерживая парик одной рукой, и вытирая пот с широкого лба другой, он бегом завернул за угол рынка. Постоянный гвалт, царивший на торговой площади Хут-Ка-Птах[1], стал более приглушенным и уже не так бил по ушам.

      Карие глаза судорожно осматривали длинный хлев. Верблюды прятались от жарких лучей солнца, скрываясь за соломенной крышей. Некоторые потягивали воду из лохани и равнодушно следили за толстым караванщиком. Другие почесывали бока задними ногами, про себя явно подумывая – а не плюнуть ли в этого растяпу? Или Мин[2] с ним? Третьи угрюмо нажевывали сушеное сено, издавая аппетитное чавканье.

      Не задерживаясь взглядом на животных, Саптах посмотрел в сторону дальнего конца стойла и с облегчением выдохнул. Он еще не уехал. Хотя уже вывел свой одногорбый корабль пустыни на солнечный свет и проверял походные тюки.

      – Эй! – заорал Саптах, взмахнув рукой и бросившись ему навстречу.

      Парик вновь попытался съехать на лицо, однако в этот раз караванщик был начеку. Привычным движением, он водрузил предмет на место.

      Человек обернулся. Черные глаза на гладком худощавом лице пристально вгляделись в торговца.

      Саптах в очередной раз подметил, что его кожа слишком темная для жителя Та-Кемет, но слишком светлая для нубийца. Его можно было принять за техену[3], но у людей из западных пустынь не бывает таких пухлых губ.

      «Интересно все-таки, кто его родители?».

      Однако задавать подобные вопросы торговец не решался. Его знакомый не любил рассказывать о прошлом.

      – Стой! – крикнул он, отпуская парик, ибо ощутил, что схенти вот-вот сползет с толстого живота. – Проклятье!

      Человек засмеялся. Белые зубы сильно выделялись на фоне