Год Дракона. Легенды Байкала. Ли Леви

будет? Сгинешь совсем, мороз в этой юрте поселится. Нельзя мне уходить, здесь мой дом.

      Она села ближе к огню.

      – Ведь и ты дух. А как мы с тобой ладим хорошо. Делим кров на двоих, еду делим. А бабка боится моя. Ищет защиту у духов, а сама духом слабая. Вот и злится.

      Оюна наблюдала за отблесками огня на стенах юрты: от их движения рождались причудливые фигуры, наполнявшие скромное жилище тайной и волшебством. Оюне очень нравилось наблюдать за ними. Ей казалось, что в этих всполохах была рассказана история всего ее рода, всего ее народа. А иногда ей думалось, что огонь показывает ей эти фигуры, чтобы развлечь, рассказать сказку, и она час за часом могла наблюдать за пляской и представлением светотени.

      Огонь метнул к ее ногам язык пламени и оставил на полу прядь белоснежных волос. Оюна подняла эту прядь, заплела из нее косу и перевязала тонкой веревочкой. А затем завернула в кусочек холстины и спрятала на самом дне сундука. Но на месте срезанной пряди так всю ее жизнь и отрастали белые волосы.

      Почти всю ночь просидела девочка, глядя на огонь и прислушиваясь к его легкому шороху и потрескиванию. В отблесках огня она видела блеск драконьей чешуи и светящиеся голубые глаза, глубокие и чистые, как лед Байкала.

* * *

      – Ты вернешься?.. Я буду ждать тебя…

      Ее голос отдалялся теперь, как тусклый лунный свет, как снег, как ветер, оставаясь где-то там, над поверхностью озера, вне досягаемости. Он должен был остаться наедине с собой и снова обрести покой, но его не покидал этот нежный шепот, и эти черные, как сама ночь, глаза, и эта белая прядь в ее волосах, которую он оставил ей на память о себе.

      Ольхон. 1916 год

      Оюна осталась на острове. Отец так и не смог увезти ее. Духи не отпустили. Остров не отпустил. Ее сердце не отпустило ее с острова. Дав невольное обещание Хозяину Вод, она сама сделала себя пленницей Ольхона и заложницей своей мечты однажды снова увидеть Дракона. Ведь она знала, что тот, кого ждут, обязательно вернется.

      Несколько раз Оюну пытались увезти на материк, но каждый раз случалось что-то непредвиденное: то спокойная вода внезапно поднималась, и на озере начинался шторм с сильным ветром, вздымались губительные волны и разбивали лодки о берег. А как-то внезапная лихорадка сразила ее на полпути к большой земле, да настолько неожиданная и сильная, что случились судороги, и девочку было решено вернуть на остров. И как только нога ее коснулась земли Ольхона, лихорадка тотчас же прошла.

      И тогда ее отец уехал один. Он был вынужден вернуться на материк, поскольку имел там заработок, позволявший ему содержать себя и дочь, да еще и старуху шаманку, которая время от времени захаживала в их юрту, чтобы пополнить свои скромные запасы провизии.

      Оюна следила за юртой и вела скромное хозяйство: ходила за двумя козами и одной низкорослой коровкой да разбила скромный огородик, а еще училась грамоте по книгам, которые ей удавалось раздобыть у приезжавших на остров переселенцев с большой земли. Гришка сперва помогал ей, но вскоре возмужал и ушел на заработки, да и жить с ней в одной юрте, даже представляясь братом, уже было неловко для них