Убийство в Месопотамии. Агата Кристи

Ничего страшного, моя дорогая, ничего страшного, – увещевающе проговорила я.

      Мужчина прошел вперед, миновав нас. Это был житель Ирака, и, как только миссис Лейднер увидела его вблизи, она со вздохом расслабилась.

      – А, так он житель Ирака, – сказала она.

      Мы пошли дальше своей дорогой. Проходя мимо, я взглянула на окна. Они были не только закрыты на засовы, но были еще и слишком высоко от земли, чтобы можно было заглянуть вовнутрь: уровень земли здесь был ниже, чем во внутреннем дворе.

      – Наверное, простое любопытство, – сказала я.

      Миссис Лейднер кивнула.

      – Только и всего. Но минуту назад я подумала… – И она вдруг замолкла.

      «Что же вы подумали? – засело у меня в голове. – Что вы подумали?

      Но теперь я знала, что миссис Лейднер боялась определенного существа из плоти и крови – человека.

      Глава 8

      Ночная тревога

      Какие же события за неделю, которая прошла со времени моего прибытия в Телль-Яримьях, следует отметить? Это решить нелегко.

      Оглядываясь назад, сейчас, когда я знаю все, я могла бы отметить великое множество свидетельств и признаков, на которые тогда не обращала внимания.

      Однако для того, чтобы рассказать все как следует, по порядку, я попытаюсь восстановить то мое состояние, в котором я, озадаченная, встревоженная, все больше сознающая, что что-то не так, находилась в то время.

      Но одно было совершенно ясно и тогда – странное чувство напряжения и скованности не придумали. Оно было неподдельным. Даже Билл Коулман, лишенный особой чувствительности, высказался по этому поводу.

      – Это местечко сидит у меня в печенках, – услышала я его слова. – Здесь собралась такая мрачная компания.

      Это он Дейвиду Эммотту говорил, второму помощнику. Я испытывала симпатию к мистеру Эммотту и его неразговорчивость не считала признаком недружелюбия. Что-то в нем казалось очень прочным и в атмосфере, где было непонятно, кто что думает и чувствует, внушало спокойствие.

      – Да, – ответил он мистеру Коулману. – В прошлом году такого не было. – Но он не стал распространяться и ничего больше не сказал.

      – Чего я не могу понять, так зачем все это нужно? – удрученно сказал мистер Коулман.

      Эммотт пожал плечами, но ничего не ответил.

      У меня был разговор с мисс Джойсон, проливающий кое на что свет. Мне она очень нравилась. Она была умела, практична и сообразительна. У нее существовал, это несомненно, своеобразный культ героя в отношении мистера Лейднера. Поэтому она рассказала мне историю его жизни, начиная с юношеских лет. Она знала все площадки, где он вел раскопки, и их результаты. Я почти готова поклясться, что она могла бы цитировать все его лекции, которые он когда-либо прочел. Она считала его, как она сказала, превосходнейшим полевым археологом.

      – И он такой простой. Совершенно не от мира сего. Он не знает значения слова тщеславие. Только по-настоящему великий человек может быть таким простым.

      – Несомненно, – сказала я. – Большим людям ни к чему важничать.

      –