Левая рука тьмы (сборник). Урсула Ле Гуин

«вида II». – Лийяр. Фийя. Гдемьяр. Имена. Киемхрир – не имя.

      Роканнон кивнул, размышляя, какой он вкладывает в это смысл. Слово «киемхер» (во множественном числе «киемхрир») на самом деле, как он вспомнил, было всего лишь прилагательным со значениями «быстрый», «ловкий», «гибкий».

      У него за спиной вздохнул и ожил Кьо; он шевельнулся, сел, и Роканнон подошел к нему. Маленькие, не имеющие своего имени существа наблюдали за ними своими черными глазами внимательно и спокойно. Поднялся Яхан, за ним очнулся Могиен, которому, видно, вкололи самую большую порцию парализующего вещества, потому что сперва он даже не мог руку поднять. Один из коричневых пушистых малышей застенчиво показал Роканнону, что было бы неплохо растереть Могиену руки и ноги, что Роканнон и проделал, одновременно объясняя своим товарищам, что́ с ними случилось и где они оказались.

      – Тот гобелен, – прошептал Могиен.

      – О чем ты? – мягко спросил его Роканнон, думая, что он все еще не совсем пришел в себя, и молодой правитель Халлана пояснил:

      – Тот гобелен – у нас дома… С крылатыми великанами…

      И тут Роканнон вспомнил, как стоял вместе с Хальдре под вышитой на гобелене картиной – сражением светловолосых воинов с какими-то крылатыми людьми – в длинном парадном зале замка Халлан.

      Кьо, который внимательно наблюдал за киемхрир, протянул руку. Черномордый тут же подскочил к нему и положил свою крошечную черную беспалую ручонку в изящную продолговатую ладонь Кьо.

      – Повелители слов, – тихо промолвил фийян. – Любители слов, пожиратели слов, безымянные, маленький народец с огромной памятью. Неужели вы все еще помните речь Высоких, о киемхрир?

      – Речь! Все еще! – воскликнул Черномордый.

      Могиен с помощью Роканнона встал. Он казался замерзшим и измученным. Некоторое время он постоял возле мертвого Рахо, чье лицо выглядело просто ужасно при слепящем белом свете солнца, потом вежливо поздоровался с киемхрир и сказал Роканнону, что вроде бы пришел в себя.

      – В крайнем случае, – сказал Роканнон, – если в этой стене нет ворот, можно попытаться взобраться на нее, сделав зарубки.

      – Посвисти-ка лучше нашим Крылатым, господин мой, – робко предложил Яхан.

      Тут было над чем подумать: свисток мог разбудить летающих обитателей купола, а спрашивать совета у киемхрир было бы слишком сложно. Поскольку летающие великаны вроде бы вели исключительно ночной образ жизни, путешественники все же решили попытать счастья. Могиен вытащил из-под плаща тоненькую дудочку, что всегда висела у него на ремне, и легонько дунул в нее; Роканнон даже ничего не расслышал, однако киемхрир вздрогнули. Через двадцать минут над куполом повисла огромная тень, покружила и снова устремилась на север; вскоре вернулись двое Крылатых и, быстро махая крыльями, опустились прямо посредине двора – полосатый зверь Роканнона и серый Могиена. Белого они с тех пор никогда не видели. Возможно, именно его высохшую мумию обнаружил Роканнон в золотистом полумраке купола: летучий кот стал пищей