Контракт на забой. Андрей Васильченко

фиолетовой бахромой. Накидка-пояс, вышитая стеклярусом и куафюра из черного шелка – всё придавало хрупкой фигуре девушки исключительную грациозность и двусмысленное изящество – конечно, ничто в этом наряде не было фривольным или легкомысленным, однако выглядел он настолько богато, что едва напоминал о такой добродетели, как симархическое благоразумие.

      Я оторвал взгляд от модниц. К орбитально-кафедральному Собору во имя Святой Троицы двигалась свадебная процессия. Явно, что молодожены не из богатых, возможно, вообще не из первого сектора. Кроме самих жениха и невесты в шествии принимает участие пара человек и робот-шафер, которому промышленные дизайнеры придали форму венчального каравая. Люди состоятельные никогда не прибегали в обрядовой части к услугам машин. Они направлялись на Землю в один из двенадцати Троицких Первохрамов, а саму свадьбу проводили в строгом соответствии с древними традициями, с настоящими пирогами, плакальщицами и прочей всячиной, которую несведущему в культовой жизни человеку и не учесть.

      Обитатели же районов попроще, с заработком, не способным удивить никого в «единичке», направлялись сюда, чтобы создать некую видимость праздника. Эти свадьбы были скромными: на жалование научного ассистента или механика-грузчика много не нагуляешь. Вот тогда и требовались роботы-шаферы, обладавшие массой забавных функций. Замеченная мною счастливая пара была в нескольких метрах от Собора, когда марьяжная машинка окатила их фонтаном разноцветного конфетти, заменявшего в космосе ритуальное зерно, и радостно затянула: «Ах, жарко в тереме свечи горят. Горят свечи воску ярого; Ах, жалко плакала свет Хавроньюшка. Унимал её родной батюшка». Как раз в этот момент на пороге храма появился священник, осенил брачующихся шестиконечным крестом и вручил им люминесцентные свечи. Несмотря на протесты Имперской Церкви, в орбитальных городах было запрещено пользоваться открытым огнем. Робот не стал подниматься по ступенькам, а резво ринулся убирать разбросанные на тротуаре пестрые кружочки – через минуту вымостки вновь блистали идеальной чистотой.

      Я повернулся, и было хотел направиться к «Багровому понтифику», как в толпе мелькнула тень – человек явно пытался уклониться от моего взора. Внутри зазвонил взволнованный колокольчик – дзинь, дзинь, тревога, будь настороже! Я привык доверять инстинктам, даже если на первый взгляд это казалось совершенной глупостью. Прожив десять лет по соседству с самыми сомнительными типами в Галактике, я выработал настолько острое чутье, что мне мог бы позавидовать любой хищник. Прямо на ходу сменив маршрут, я остановился у витрины информационного магазина. С демонстративной внимательностью стал изучать ассортимент последних моделей информофонов, при этом проявляя немалое любопытство к новинкам из области визиотабельных демонстраторов. Вещичка, конечно, удобная, но жутко дорогая – всё, что нужно появляется буквально в воздухе, тебе надо всего лишь шевелить пальцами,