РодослАвная семей Финк, Боталовых, Петровых. Марина Финк

пришла «похоронка», объявлявшая его без вести пропавшим на Ленинградском фронте. От него приходило одно письмо в виде треугольника, в котором он писал: «Завтра идем врукопашную. Оружия у нас нет».

      О том, что у него родится дочь 26 сентября того же года, Иван так и не узнает. Февронья осталась вдовой, да еще с новорожденной дочерью. Она боялась даже сесть за общий стол в родительском доме жениха, хотя несостоявшийся свекор и одна из своячениц к ней хорошо относились. И что же? Вдова, не успевшая стать законной женой, переселилась обратно в дом своих родителей. Доказывать отцовство Ивана ей пришлось уже после войны, чтобы оформить пособие на дочь Лидию.

      Мужчин поголовно забрали на фронт, остались старики и подростки, в том числе Игнат – мой прадед. Бабушка рассказывала, что они возили грузы телегами, зимой санями на лошадях до железнодорожной станции Менделеево, а до неё 140 км. В морозы особенно тяжело: не было теплой одежды, нижнего белья, горячей еды. Вы можете представить, что на лошадях нужно преодолеть такое расстояние голодными и холодными. И им, девушкам и женщинам, чья молодость пришлась на военные годы, пришлось стать мужеподобными. Подводы они возили без охраны, рассчитывая только на себя. Работать в поле тоже пришлось женщинам: бабушку послали на обучение тракторному делу и она, не видя свою маленькую дочь, работала по распределению в селе Ёгва за 27 км. Растили дочь Лиду отец Игнат и мать Евгения.

      Так и прошли тяжелейшие военные годы. Сколько было выплакано слез о своей несчастной женской доле, от того, что пришлось стать самим мужиками в юбках. Маме было почти 5 лет и она помнит как пришло известие о Победе:» Все радовались, а мама плакала горькими слезами и говорила, что не пришлось пожить семейной жизнью, ее мужчину забрала война».

      Вернулся в деревню Сизёва с фронта один мужчина, да и то без одной ноги! Люди порадовались недолго, все понимали, что будет трудно, что будет выживание. Почему-то многие истории о советских людях времён великой Отечественной заканчиваются на дне Победы: ликование, ура, мы победили. А что после него? А после него начались репрессии, началась невыносимая работа по восстановлению хозяйства страны. И людям точно спуску не давали, не было никакой лёгкости.

      На фронт сыновей Игната и Евгении не забирали. Почему? Николай (1902 г.р.) на начало войны сидел в тюрьме в Архангельской области. За что? Будучи бригадиром в Сизёве, он отдал кому-то из бригады полмешка зерна, и его сдали властям стукачи. Тогда действовал закон, прозванный в народе «закон пяти колосков». За малейшую провинность, если ты даже взял горсть зерна с поля, вешали ярлык расхитителя соц. собственности и наказывали вплоть до расстрела. Николаю повезло, что его посадили в тюрьму, а не расстреляли. Забирать его из тюрьмы, больного и истощённого, поехала сестра Февронья в годы войны. Я помню ее рассказ, и мама подтвердила, как она тащила брата на себе, а Николай просил бросить его и не мучиться. Но бабушка тащила, за ними увязались беглые, надо было еще от них убегать. На пароходе, на поезде, пешком, на лошадях,