Психоанализ. Среди Миров, Пространств, Времён…. Алексей Шибаев

пациентке, внутренние пространства. Сначала в терапевте, потом в пациентке.

      Ах, мой милый Августин!.. Точнее: ах, моя милая Звезда, моя милая Астрид Линдгрен!.. Всё прошло, всё… ты была обворожительна и щедра, ты помогла мне надеть волшебные платья и маски на моих героев, маски – утаивающие имена, но обнажающие души, платья – затуманивающие телеса, но раскрывающие содержания. Благодарю тебя, моя северная подруга. Благодарю и ухожу к другой северянке, к Памеле Трэверс. Я плачу, рыдаю, страдаю, грущу… Вау! Вау! – Постойте! Что это было? Похоже на плачь младенца… или на мартовские любовные песни кошек на крыше… или на язык немецких псов (что дословно переводится на язык русских собак как «Гав! Гав!», а на язык чешских собак как «Ав! Ав!»)… или на американское выражение восторга (по-русски – отлично! превосходно! замечательно! удивительно! блестяще! с ума сойти! здорово! обалдеть! ну и ну! надо же! ещё бы! прекрасно! изумительно! чёрте что! классно! рехнуться можно! вот так да! вот это да! непостижимо! великолепно! восторг! молодец! умница! вот это номер! отменно! просто класс! забавно! восхитительно! потрясающе! и т. д. и т. п.)… и почему американцы пользуются для выражения всего этого многообразия языком немецких псов?., получается то же, если Фройда перевести на английский: катексисы, инстинкты, паттерны, тревоги… какая-то электромеханическая установка… куда-то исчезает философия, просачивается сквозь пальцы мистицизм и физика, упархивают птицы искусства – живопись, скульптура, архитектура, литература, поэзия… трагедийно рушатся сцены, юмор превращается в метеоризм и ворчание… научность и религиозность прокидываются магическими алгебраическими формулами, в которых некоторым видится «кто не с нами – тот против нас!»…

      Да нет – любой язык великолепен, неповторим, уникален… Как это «Вау! Вау! Вау! Вау!»… Прислушаемся. Фронт Западного Ветра приближается…

      Под Западным Ветром я понимаю психоаналитическую ситуацию предполагаемого расставания, прощания, ощущаемую пациентом и психотерапевтом/аналитиком во внутренних пространствах интерсубъективных отношений, как естественную неизбежность. Казалось бы – данная ситуация задана самим аналитическим процессом, его специфичностью: пациент посвящает часть своей жизни нелёгкому и интересному интроспективному путешествию, сроки его не могут быть бесконечными, иначе путешествие затмит собою жизнь и/или превратится в отбывание тюремного срока. Поэтому, с самого начала анализа (чаще задолго до начала), в пациенте и в терапевте, в их общих мирах идёт бессознательный поиск Западного Ветра. Однако в психоаналитическом путешествии постоянно происходят бессознательные сопоставления и уточнения – путешествие-жизнь-застенки. Чувство Западного Ветра всегда присутствует, но он может призываться, вызываться пациентом или терапевтом, что приводит к обрыву анализа, к редукции и фрагментации не только раскрытых, развёрнутых в анализе пространств, но