Светлый град на холме, или Кузнец. Татьяна Вячеславовна Иванько

усмехнулась я.

      Но, слушая его, я впервые думала о том, о чём он говорит.

      Правда, и я, и тетя Сольвейг не обращали особенно много внимания на войско, доверив всё это Бьорнхарду, Гагару и Легостаю, а они, привыкшие к прошлым победам моего отца и деда, действительно уверились в неуязвимости Сонборга настолько, что не видели необходимости что-либо менять в устройстве йорда.

      Я обдумывала, как улучшить ежедневную жизнь моих людей, облегчить, расцветить, придать смысла, но совершенно не думала, что если не защитить их, то все мои старания рассыплются в прах, если случиться вторгнуться врагам. Сигурд так думает. Это то, как раз, о чём мы говорили однажды: что не додумает один, сможет другой.

      – Что ты хочешь делать? – спросила я.

      …Я посмотрел на неё, думал, обидится на «женское правление». Нет, напротив, сосредоточилась, готова выслушать. И я рассказал ей свои мысли…

      У меня даже дух захватило от масштабов преобразований, которые он наметил и на ближайшее время. По сути, он намерен завоевать Свею в течение этого года.

      – Всю Свею?! Сигурд… – изумилась я, качая головой скорее восхищённо, чем изумляясь. – Ты не круто забираешь?

      Он покачал вихрастой русой головой, упрямо, как боднул.

      – Нет. Надо успеть воспользоваться тем, что никто не ждёт этого от нас! – он весь искрится, рассказывая мне свои замыслы.

      – Не ждут это верно… Но готовы ли мы?

      – Прямо сейчас – нет. Но к лету будем готовы. Вначале я полагаю пойти на Норборн. Вигман, их конунг, в ссоре со всеми остальными йордами, на помощь никто ему не придёт. Мы проверим в бою наше войско и заодно внушим остальным страх.

      – Ты так уверен в победе? У нас, если тебе верить, а я тебе верю, и войска-то нет.

      – К лету будет! – радостно воскликнул Сигурд, воодушевлённый, похоже, моей поддержкой.

      Она улыбнулась, но не снисходительно, как улыбалась моя мать, когда я ей однажды рассказал о своих планах, а светло и с верой. Я надеялся, как я надеялся на это – на её поддержку. Я думал, что если кто-то и сможет понять и поддержать меня в моих планах, то это должна быть она – Сигню. И я не ошибся в ней.

      – Если это удастся тебе, ты станешь Великим конунгом Свеи. Как Великий Александр, – говорит она.

      – Это удастся нам, а не мне. Я хочу это сделать с тобой. Рука об руку, плечо к плечу, – сказал я, глядя ей в глаза.

      Это лучшее признание в любви, что может быть… Даже лучше той прекрасной песни, что прозвучала над площадью Сонборга вчера… Чем я смогу отплатить тебе за любовь? Только ещё большей любовью… Научиться бы ещё. Пока я могу любить тебя только сердцем… думала я, глядя на него, самого прекрасного человека на свете, моего конунга, моего мужа.

      Но наука эта оказалась несложна. Оказалось всего лишь надо отдаться его желанию. И всё. Его вожделение разбудило моё, его наслаждение – моё наслаждение. И когда оно вдруг поднялось и, с головой, как морская волна накрыло меня в первый раз, я заплакала, от неожиданного разлившегося во мне восторга.

      Он целовал мои мокрые ресницы,