Все как в сказке. Мишель Кондер

руки на талию. Его куртка распахнулась, открывая взору широкую грудь.

      – Значит, результатом нашего романа стал ребенок.

      – Я бы так не сказала, – решительно ответила Имоджен.

      Подняв брови, он поспешно произнес:

      – То есть ты спала с кем-то еще, пока мы были вместе. – Его голос напоминал рев раненого быка.

      – Думай, как хочешь, – язвительно сказала она, вспоминая, как он фактически обвинил ее в измене в тот последний вечер, что они провели вместе в Париже. – И это тебя не касается.

      – Если она не моя, то чья? – Прищурившись, он посмотрел на Надину.

      – Моя, – спокойно возразила Имоджен.

      Надир прорычал:

      – Ты считаешь, что можешь запудрить мне мозги?

      Имоджен почувствовала тупую боль в правой брови. После того как Надир воспринял новость о ее беременности, она хотела знать, с какой стати ему понадобилось выяснять, от кого она родила.

      – Слушай, Надир…

      Он что-то сказал по-арабски, прерывая ее, и подошел к ней ближе, закрывая широкими плечами солнечный свет. Имоджен прислонилась спиной к прохладному стеклу магазинной витрины и на миг закрыла глаза, чтобы выровнять сердцебиение. Когда она открыла глаза, Надир заговорил ей на ухо:

      – Черт побери, ты что, собралась упасть в обморок?

      Пристально посмотрев на Надира, она через мгновение отвела взгляд в сторону. Нет, она не упадет в обморок. Но ей очень хочется убежать, куда глаза глядят.

      – Э-э-э…

      Словно прочтя ее мысли, Надир покачал головой:

      – Тебе не удастся снова сбежать, моя милая Имоджен.

      – Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Но мне действительно нужно уходить. У меня сегодня еще одна смена.

      Он прищурился.

      – Запомни, дорогая, – вкрадчиво сказал он, – я искал тебя больше года не для того, чтобы так быстро отпустить.

      Имоджен бросило сначала в жар, потом в холод, потом снова в жар – как в тот раз, когда она впервые увидела Надира, и у нее перехватило дыхание. Тот момент показался ей катастрофой, потому что она исполняла канкан, находясь посередине группы танцовщиц. Она почти сразу заметила, что Надир на нее смотрит. Он сидел за небольшим передним столиком с братом.

      Словно почувствовав ее волнение, Надина поерзала у ее груди. Имоджен постаралась успокоиться, чтобы Надина смогла уснуть.

      Самое главное для нее – благополучие дочери.

      Она не ожидала, что Надир причинит ей физическую боль. Она знала, что он с легкостью может заставить ее страдать, и боялась этого. Синяки можно залечить, а душевные раны остаются навсегда. Имоджен знала об этом потому, что многие годы безуспешно пыталась завоевать любовь отца, и она не желала Надине той же участи.

      Она вдруг увидела мужчину, который следил за ней в кафе. Сейчас он стоял на некотором расстоянии от них. Неужели Надир разыскивал ее все это время? Это невероятно.

      Она беспокойно посмотрела в глаза Надира:

      – Четырнадцать месяцев? О чем ты говоришь?

      Увидев морщинку на красивом лбу Имоджен, Надир немедленно пожалел о том, что не сдержал эмоций. Пока она прижимает к груди