Алиса видит сны. Алекс Рауз

на хранение в несуществующем чулане моей души, куда заколочен вход даже для меня самой. Максим никогда не смотрел на меня в ответ. Всё было стабильно.

      – И где же ты находишь свой тихий уголок на просторах сети?

      Нигде. Нигде не бывает тихо или безопасно для таких, как я.

      Почему-то вспомнился Кролик. Должно быть, он уже давно забыл про меня.

      Надо соврать что-то правдоподобное. И скучное.

      – Прячусь в реале за закрытыми шторами.

      Скальпель вскрывает меня, и наружу выливается правда. Надеюсь, она достаточно отталкивающая.

      – Тогда придётся по старинке, – вот теперь он улыбается искренне, будто ждал от меня чего-то именно в таком духе. – Дашь свой личный номер?

      Он говорит это так просто, так обыденно. Ведь люди постоянно обмениваются номерами, и не видят в этом трагедии. Этот жест ничего не значит в нормальном мире, ни к чему не обязывает. А я второй раз за день проваливаюсь в бездну из последнего кошмара, но теперь никто не поставит мою ногу на твёрдый выступ.

      Он буквально не оставляет мне выбора. Его глаза продолжают вгрызаться в меня, и искра в них не гаснет. Я не могу придумать повода для отказа. Не могу дать ненастоящий номер. Не могу открыть рта, опасаясь сказать лишнее.

      Беру первый попавшийся листок и пишу. Одиннадцать цифр моего личного пространства, куда я не пускаю никого. Просто? Обыденно? И смерти подобно.

      Пишу и протягиваю Максиму, стараясь больше не смотреть в глаза.

      На самой глубине души из чулана доносится стук моего сердца.

      Он забирает бумажку, слегка касаясь меня тёплой ладонью, отчего стук ускоряется, а ритм становится рваный. Меня снова тошнит.

      Я не работаю после обеда. Создаю видимость, но на самом деле просто вожу мышкой и щёлкаю по пустому рабочему столу. В голове пустота, которую заполняют только оранжевые краски осени за окном. Аритмия не проходит.

      Добираюсь до дома без приключений, если не считать телефона. Теперь он пугает, прожигает карман и будто дрожит в напряжении вместе со мной. В ожидании звонка или сообщения, которое сотрёт мой хрупкий мир в труху.

      Поэтому дома я соблюдаю все ритуалы с максимальной точностью, надеясь, что они принесут хоть каплю спокойствия. Включаю почти все светильники и морщусь от яркого света, залившего мою крохотную комнату. Ещё плотнее сдвигаю шторы, так и не распахнутые с утра. Варю попавшиеся под руку макароны, но не ем, так и оставляю в кастрюле, залив маслом. Включаю ситком, но смотрю на точку над монитором.

      Засыпаю около десяти, накрыв телефон двумя подушками. Максим так и не звонит.

      Елена:

      Расскажите, как вы?

      Алиса:

      Почти не чувствую рук с утра. Они вроде есть, двигаются послушно, но как будто не мои…

      Елена:

      Как вам от этого? Тяжело? Страшно?

      Алиса:

      С утра у меня нет больше сил бояться. Я хожу как в тумане из последнего кошмара… Но я готова с вами работать. Я очень хочу выбраться.

      Елена:

      Хорошо.