Квендель. Книга 2. Время ветра, время волка. Каролина Роннефельдт

две точки на одной высоте, неподалеку друг от друга. Это были глаза. Глаза во тьме.

      Бульрих вздрогнул, и Карлман вместе с ним, однако оба не могли понять, чем эти слова их так задели. Гортензия и старик Пфиффер тоже это отметили: Бульрих иногда бормотал в полусне. «Глаза во тьме», – говорил он тогда со страхом.

      – Что там было? Вы убежали? Вас кто-то преследовал? – Гризельду засыпали вопросами.

      – Ничего подобного, – ответила она. – Обитатели подземного мира живут в своем царстве, наши пути пересекаются крайне редко. Народ хульдов не желает квенделям зла. Светящиеся глаза растаяли во тьме, а я вернулась по лестнице наверх, в замок.

      – А нам пора вернуться к тому, ради чего все затевалось. Пока мы не сбились с пути, – сказал Лоренц Парасоль. – Или, лучше сказать, не заблудились в безднах, клянусь черными гнилушками!

      Его терпение иссякло, и он проголодался. Блюда с лакомыми закусками давно опустели, и не только в пределах его досягаемости. Не он один обратил внимание на соблазнительные ароматы, которые уже некоторое время доносились из кухни «Старой липы».

      Лица хозяев трактира говорили сами за себя красноречивее слов. Было поздно, всем хотелось поскорее приступить к полуночной трапезе в надежде на мирное завершение странного вечера.

      – Ты прав, Лоренц, – согласился старик Пфиффер, намеренно вкладывая в слова другой смысл. – Я тоже считаю, что нам стоит продолжить собрание, ведь еще не все сказано и обдумано.

      В зале поднялся беспокойный ропот. Гости бросали на Одилия сердитые взгляды.

      – Совсем наоборот! – твердо ответил Парасоль. – Мы ничего не узнали о чаще Сумрачного леса. Зато выяснили много нового о подземельях Холмогорья, куда и нырнули, налюбовавшись на волков в небе. Теперь мы знаем, что под нашими лугами есть широкие ходы, которые открываются под поваленными деревьями и ведут в разветвленный лабиринт под живой изгородью, где таится склеп с могилами. Наконец, мы узнали даже о мрачных туннелях Фишбурга. Квендели – мастера рассказывать истории, и это искусство достойно уважения, однако возникает ощущение, что мы попали на собрание кротов. Мне как председателю пришло время сказать, что все услышанное сегодня не имеет никакого отношения к нашему замечательному Празднику Масок, но, учитывая вечно плохую погоду и явно подпорченное настроение, я от имени нашего совета советую всем прислушаться к предложению Ады Изенбарт и надеть в этом году особенно яркие и выразительные маски. А теперь, дорогая Ламелла, дорогой Лорхель, ваш выход! Уже поздно, а светская часть вечера, несмотря на то что мы получили массу вдохновляющих впечатлений, кажется мне несколько скудной.

      Лорхель с благодарностью отправил слугу на кухню, где тоже нетерпеливо ждали приказа. Вскоре двое поварят внесли огромный котел, полный ароматного грибного супа, и повесили его на большой крюк над одним из очагов. За ними последовали другие слуги, вынося подносы с суповыми мисками и корзины со свежим хлебом, а еще ветчину, копченную в можжевеловом