Квендель. Книга 2. Время ветра, время волка. Каролина Роннефельдт

путь туда и обратно. Вот только в тот вечер изгороди как будто сдвинулись, и выхода не было ни за одним из поворотов. А потом я вдруг увидел туман, который странно мерцал в конце длинной аллеи, и пошел туда, хотя знал, что это опасно. У меня было предчувствие охотника, который понимает, что по его следу идет хищный зверь.

      Егерь замолчал.

      – А что случилось потом? – спросил старик Пфиффер, который, как и остальные, слушал Лауриха с сильным волнением.

      – Ничего, – все так же хрипловато закончил егерь, словно решил, что сказал уже достаточно. – Мою руку лизнул Тоби, любимый пес хозяина Гизила. Я испугался и заорал как бешеный, а пес вдруг гавкнул, словно почуял что-то страшное в тумане. Он рванул прочь, но я успел вцепиться в ремень его ошейника. Тоби быстро вывел меня из лабиринта, господин Гизил уже искал его, а на другой день туман рассеялся и я отремонтировал чайный домик.

      – Клянусь тролльими сыроежками, повезло, что вас не утянуло в туман, – обратился к нему фермер из Зеленого Лога, вставая со стула в заднем ряду. Это был Криспин Эллерлинг, чья ферма находилась на восточной окраине деревни возле Колокольчикового леса. – Две мои лучшие молочные коровы помчались в ту жуткую дымку и бесследно исчезли. Будто сквозь землю провалились, а может, так оно и есть!

      Какой-то шутник выдал громкое «му-у!», но засмеялись только те, кто приехал из далеких деревень и плохо знал Криспина. Жители Зеленого Лога и даже толстый пекарь ошарашенно переглядывались, потому что Эллерлинг всегда слыл тихим и очень задумчивым квенделем. Он ни за что на свете не стал бы выдумывать диковинные истории, чтобы похвастаться. Потому-то его соседи по деревне и встревожились по-настоящему.

      С дороги, ведущей в Крапп, зеваки все лето наблюдали упитанный скот Криспина на тучных пастбищах или на опушке леса, где можно было подремать в жаркую погоду. Порой коровы бродили в утреннем или вечернем тумане, будто тени, расплывающиеся по земле в молочной дымке, – у опушки Колокольчикового леса луга были влажными и прохладными. Но чтобы корова, не теленок, заблудилась в этом тумане и больше не появлялась, невозможно было и представить. Однако Эллерлинг не стал бы с этим шутить.

      – Над нашими прудами тоже появляются мерцающие завесы тумана, – объявил молчавший до сих пор Левин Хелмлинг, хозяин Фишбурга. – Они клубятся над водой и сверкают, как блуждающие огоньки. Их странная игра так увлекает, что за ними тянет пойти, они манят, будто сияющая радуга, по которой хочется добраться до неба. В такие ночи пони неспокойны, и даже за крепкими стенами замка мы чувствуем, что по нашей земле расползается что-то непонятное. И все же я не уверен, что стоило созывать представителей со всего Холмогорья в канун Праздника Масок – это, пожалуй, слишком. Хотя я рад вас всех видеть, – дружелюбно добавил он.

      – Клянусь всеми туманными шапками, мы собственными глазами видели, как стая волков охотилась в небе над «Красным троллем» и исчезла за Восемью Воронами, – проворчал старый