Сирена морских глубин. Суми Хан

слез с повозки и, улыбаясь, кивком предложил свое место Чунчже.

      Девушка была польщена великодушием молодого монаха. Если она сядет в эту повозку, то наверняка доберется до горы вовремя. Задержка будет стоить ей не только поросенка, но и моллюсков, а значит, у нее нет другого выбора, кроме как принять это предложение. И все же невежливо соглашаться слишком быстро.

      – Вы чересчур добры, господин. Но я никак не могу занять ваше место. Уверена, что скоро появится другая повозка.

      Монах поднял руку, и лицо его расплылось в широкой улыбке:

      – В отличие от вас, молодая госпожа, у меня нет тяжелой поклажи, которую нужно доставить до места назначения прежде, чем солнце поднимется слишком высоко. Как вы и сказали, скоро наверняка появится еще одна повозка.

      Из приличия Чунчжа продолжала колебаться. Она попыталась поклониться, забыв, что делать это ей мешает короб. Тогда девушка как можно ниже склонила голову.

      – Большое вам спасибо, господин. Спасибо!

      Монах помог Чунчже забраться в повозку. Как только она устроилась, возница крикнул лошади «пошла!», и та, бодро взмахнув хвостом, тронулась с места. Чунчжа помахала монаху, который в ответ поднял свой посох и улыбнулся.

      Когда повозка отъехала, девушка повернулась к вознице:

      – Это самый добрый монах из всех, кого я встречала!

      – Он не такой чванливый, как остальные. – Мужчина почесал за ухом. – И не говорит загадками. Хотя вообще-то болтал много. Ты ведь не собираешься прожужжать мне все уши, а?

      – Нет, господин.

      – Хорошо. Мне надо следить за дорогой. В наши дни, когда из-за любого дерева или камня того и гляди кто-нибудь выскочит, надо быть начеку.

      Чунчжа вспомнила мамино предостережение.

      – На дорогах нынче опасно? – спросила она.

      Возница задумался.

      – Не то чтобы опасно. Скорей чуднó. Много всяких странностей.

      – Вроде той повозки, что проехала мимо меня как раз перед вами! – Чунчжа не упустила возможность поделиться своим негодованием. – Возница даже не приостановился, когда я махнула ему рукой. Увидев меня, он помчал еще быстрее, точно не хотел, чтобы его заметили.

      – Этот ублюдок чуть не столкнул меня с дороги. – Фермер сплюнул. – Моя лошадь едва не охромела. Никаких манер! Определенно неместный. Поневоле задумаешься, что это он замышляет, рыская по окрестностям будто крыса.

      Мужчина какое-то время брюзжал, после чего разразился последней вспышкой гнева.

      – Проклятые чужеземцы даже берут с нас плату за пользование нашими собственными дорогами! Они ничем не лучше японских кровопийц. – Он снова сплюнул. – Да, кстати, у тебя есть деньги, чтобы заплатить на перевале?

      Чунчжа показала на кошелек у себя на шее:

      – Да, господин. И вам тоже.

      Удовлетворившись этим ответом, возница до конца поездки больше не сказал Чунчже ни единого слова.

      Когда они приблизились к предгорьям Халласана, лоскутные поля равнин сменились лесами, в которых росли нежно-зеленые клены и цветущие