Добро пожаловать в 5.0. Афанасия Юралевич

себя противную навязчивую догадку: неживая не потому, что он ушел – он ушел, потому что ты неживая. И не просто вдруг, и не только физически…

      Как вдруг оказалось так, что она, послушница и отличница, хорошая девочка-девушка-женщина, у которой всё всегда получалось, сидит тут в темноте одна и не знает, как и куда дальше?..

      Всю свою жизнь Мила словно выполняла какую-то программу – школа, университет, замужество, дети, работа… Школа – с медалью, универ – с красным дипломом, замужество – по любви, дети – желанные, карьера… Ну карьера, допустим, не Бог весть какая, но возможности роста есть, начальница неустанно мотивирует Милу стремиться за горизонты.

      А Мила? А у Милы больше нет энтузиазма – хотя был, очень даже большой! А теперь весь вышел – не хочется… Ничего не хочется… Ни в чём этом больше не видится ни смысла, ни радости…

      Просыпаешься утром и не чувствуешь привычного задора и любопытства – что там мне этот новый день готовит?!

      Дни стали похожими, почти одинаковыми, желания тусклыми, почти иссякшими… И силы… У Милы больше ни на что не было сил… Энергичная, заводная, вечно куда-то спешащая Мила остановилась… Села в кресло с ногами, укрылась пледом, держит в холодных руках остывший чай и не знает, чего дальше хотеть…

      Жизнь вроде продолжается, но что в этом продолжении и зачем оно, это продолжение?..

      И в то же время – неужели это всё и больше ничего не будет?..

      Ну да, конечно, дети, их судьбы, их семьи, дети детей… Всё это безусловно важно и очень нужно, и всего этого она, безусловно, ждёт и хочет, но это всё не то чтобы она сама – это её продолжение, совсем не требующее больше её непосредственного участия…

      А где же она, Мила, с её собственными желаниями, чувствами и поступками?..

      Нет, сегодня, видимо, вечер только вопросов – ответы если и придут, то в другой раз.

      Еще немного посидев, Мила медленно поднялась и поплелась в ванную – готовиться ко сну или бессоннице.

      В спальне Мила сначала подошла к окну и широко его распахнула, подставила лицо под обжигающую прохладу ночи, посмотрела вверх, потом вниз… Какое-то гнетущее и липкое, тревожное и пугающее состояние её сковало и вдруг… Сквозь пелену бессознательного прорвался такой знакомый и такой некогда неприятный звук движущихся по дороге за окном автомобилей.

      – Ших-ших, ших-ших, жив-жив, жив-жив…

      – Вы серьёзно? – Мила даже невольно улыбнулась.

      Ну да, я живая – я человек, живущий свою жизнь, и в этой жизни есть место всему – и началу, и окончанию,

      и юности и старости,

      и радости и размышлению —

      и то, что мне сейчас совсем нерадостно и я не знаю, как и зачем всё это, совсем не означает, что этого «как и зачем» нет. Это лишь значит, что я их ещё не нашла… И раз я об этом думаю, значит, у меня есть все шансы – найти или создать их для себя самой.

      Мила прикрыла окно, легла и, кажется, ещё на пути к подушке, провалилась в сон.

      2.2 Конфликт

      Утром