На берегах Южного Буга. Подвиг винницкого подполья. Дмитрий Медведев

Самсонова.

      – Как вы доберетесь? Может, у нас останетесь?

      – Не стоит, как-нибудь доберусь. Документ у меня есть. Хотя лучше, конечно, с ним не попадаться… До встречи!

      Борис вздохнул с облегчением. Видно, он наконец, впервые за весь вечер, поверил Самсонову.

      Свои люди

      Через несколько дней Самсонов зашел к Крыжевым вторично, уже без Ольги: она уехала обратно в Киев. На этот раз разговор был куда откровеннее.

      Утром Самсонов увидел на улице листовку. Он вышел из своего подвала, остановился в воротах, задумавшись, куда направиться, и вдруг заметил на стене дома, у самых ворот, листок бумаги с отпечатанным на машинке текстом. «Внимание! – прочитал он. – Прочти и расскажи знакомым. Вот что говорится в приказе от 23 февраля». Он быстро прочитал все от первой до последней строки и пошел, не разбирая дороги, потрясенный даже не столько смыслом прочитанного, сколько самим фактом, что ему удалось это прочитать на улице оккупированного города. В первые же минуты встречи он рассказал об этом Ивану Андреевичу.

      – Это вы первый раз листовку увидели? – удивился тот, словно речь шла о чем-то обычном.

      Сегодня он был настроен гораздо приветливее, чем в первый раз. Словно в ответ на рассказ Самсонова он заявил открыто и даже с каким-то вызовом:

      – Дочь и сын у меня в Красной Армии. Горжусь этим.

      Пришел Борис. На этот раз и он встретил гостя по-другому. На него тоже не произвел большого впечатления рассказ о листовке. Самсонов решился заговорить о приемнике, и – странное дело – Иван Андреевич не удивился, согласно кивнул головой, а Борис тотчас вынул из кармана наушники.

      Екатерина Васильевна наспех вытерла руки передником, вышла на лестницу взглянуть, нет ли кого поблизости. Потом плотно заперла дверь, еще раз проверила маскировочные шторы на окнах.

      Самсонов с волнением взял черный кружок наушника.

      Борис склонился над приемником. Иван Андреевич старательно прижал к уху второй наушник. Морщинистое, суровое лицо его было торжественно.

      В наушниках заскрипело, затрещали разряды, раздались звуки какого-то неистового джаза. И вдруг в этой неразберихе звуков ясно и четко зазвучал, заглушая все остальное, спокойный голос: «Внимание, говорит Москва».

      Сводка сообщала об успехе войск Северо-Западного фронта, нанесших врагу поражение в районе Демянска.

      «Смерть немецким захватчикам!» – закончил диктор.

      Самсонов потянулся через стол, положил свою ладонь на морщинистую, натруженную руку Крыжевого.

      – Я считаю, что эту возможность, – он кивнул в сторону приемника, – мы должны использовать. Нужно записывать и распространять.

      Борис порывисто шагнул к Самсонову.

      – Правильно, товарищ Самсонов.

      Иван Андреевич неторопливо встал из-за стола, подошел к Самсонову и молча протянул ему руку.

      В тот вечер Самсонов многое узнал о семье Крыжевых. Узнал о том, что еще в гражданскую войну Иван Андреевич и Екатерина