Мне тебя нагадали. Ирина Омельченко

что уже оказалась не «там», а «здесь».

      Угу, ясно. Опять сплю.

      Не может не радовать, кстати, ведь сегодня загадочное «посвящение». Всеобщий энтузиазм заразен: стадный инстинкт, не иначе, – следом за соседями по бараку, вскакиваю и одеваюсь за считанные секунды. Впрочем, минимум одежды легко позволяет – всего-то натянуть пижамную кофту. Какая там горящая спичка – тут слово «перпендикуляр» не успеешь выговорить, а народ уже на ногах, в полной «боевой готовности», в ожидании чего-то волнующего, необыкновенного.

      Блин, чего так рука чешется? Клопы тут у них, что ли? Или блохи? Караул!

      – Чего испуганными глазами смотрим, будто я решать буду, кто из вас в служение пойдет?

      Грубоватая манера Матушки не могла обмануть даже ребенка. Я же вижу, как она волнуется за своих подопечных, бедняжка! Ей богу, странно видеть дрожащий от страха бульдозер, да простит меня святая женщина за сравнение. Остальные, наверное, тоже на взводе. Ну не спроста ведь мнутся с ноги на ногу, толкаются, ругаются? На одного парнишку смех истерический напал. Уф, оказывается, жуть, как раздражает чужое нездоровое похихикивание каждые пять секунд.

      – Марш умываться и приводить себя в порядок!

      А-а-а, рука чешется невыносимо…

      Побежали, только пятки сверкают! Кстати, там, на воздухе, столпившись у наборной бочки с дождевой водой, коллектив мальчиков-зайчиков обнаружил изменения в своих рядах: и подросшие уши Лютика, и, собственно, меня.

      – Как зовут?

      Вопрос для проформы, и, честно говоря, без особого расположения. Хмурые лица. Напряженное сопение. Взгляды, после которых я должна была бы умереть на месте, непременно в долгих мучениях.

      Игнорирую взгляды, в порядке очередности бултыхаю рыжую голову в бочку, ой, не дай бог, утопят меня прямо на месте! Споласкиваю руки… ммм… полегче… хоть не так сильно чешется… и только окончив водные процедуры представляюсь: «Мыш».

      Гробовое молчание, ни одного приветственного слова. Ясно.

      В любое другое время против моего появления никто и ничего бы не имел, но сейчас… Я для них соперник. Я – почти враг. Я – человек, стоящий на пути чего-то хорошего, супер-замечательного. Эх, угораздило же меня появиться аккурат перед посвящением!

      Кстати, с чего я решила, что после посвящения «везунчиков» ждет блаженная жизнь? Может, они просто не хотят расставаться с улучшенными физическими возможностями? Я бы точно не хотела!

      К этому привыкаешь, должно быть – бац – и через стену – бац – и два километра за пару секунд. Мне бы такие возможности – на урок физкультуры! Тогда минут через пять ненавистного физрука увезут на скорой с сердечным приступом или с шизофренией в тяжелой форме!

      Размечталась, Манюня. Черт-черт-черт! Рука чешется! Р-р-р! Если укусы местной флоры-фауны и дальше будут вызывать зуд, я повешусь через пару часов! У-у-у, сейчас раздеру кожу на запястьях до мяса! Ой, по-моему, уже…

      Странно…

      Никогда бы не подумала, что могу оставлять столь загагулистые царапины! Алые полосы на запястьях ветвятся изысканным рисунком.