Один дракон – три мужа. Дарья Михайловна Сорокина

с золотистым сиянием, таким ярким, что было больно смотреть.

      – Это королева среди цветов. Её зовут Регина. Она и день и ночь. Твоё счастье и боль. Обязательно поймёшь, когда встретишь, – напутствовала девушка.

      – Ради тебя она станет кем угодно. Светом или тьмой. Не потеряй её, мой сын!

      – С кем ты разговариваешь, Ливе? – раздалось откуда-то сбоку.

      Похолодела от ужаса, а незнакомка перепугалась вместе со мной и крепче обхватила свою ношу. Повернулась. Это лицо! Как же Айнзам похож на него! Молодой мужчина с холодными зелёными глазами и светлыми волосами, нахально смотрел на девушку, наслаждаясь её отчаянием. Меня же он даже не замечал.

      Дева покорно склонила голову перед ним:

      – Ни с кем, любимый. Просто ветер шептал, а я отвечала.

      – Хорошо. Я велел не привязываться к этому яйцу. Время пришло. Сегодня же заберу его.

      Тонкие пальцы не разжимались. Ладони водили по гладкой поверхности. Женщина теряла рассудок на глазах. Она смотрела на мужчину с отчаянием и надеждой.

      – Ливе, прекрати сейчас же. Кончится война, осчастливлю тебя новым ребёнком. Будешь жить в своей глуши, сколько захочешь, или уедешь со мной.

      – Мне не нужен новый ребёнок. Мне нужны мои Стерша и Айнзам. Пожалуйста…

      Сердце рвалось на части, от безнадёжной мольбы Ливе. Она не верила, что мужчина сжалится, знала, чем всё кончится.

      – Ты уже дала ему имя? Очень зря, я предупреждал!

      – Это мальчик. Наш сын. Ты же всегда хотел сына.

      На миг в лице светловолосого, что-то переменилось, но затем ему вновь вернулась жестокость и обжигающая холодность.

      – Надо быть сильной Ливе. Мы поклялись! Ты поклялась идти со мной до конца. В радости и горе, помнишь?

      Тонкие руки внезапно перестали дрожать, а протянули супругу яйцо. Девушка смотрела только на нерождённое дитя. Вмиг жестокий мужчина перестал существовать для неё.

      – Моё одиночество. Айнзам, мой сын! Поверь, никогда ты не будешь один!

      – Замолчи, Ливе. Не надо гневить силы нашего мира.

      – Моё одиночество. Айнзам, мой сын! Поверь, никогда ты не будешь один!

      – Ливе!

      – Моё одиночество. Айнзам, мой сын! Поверь, никогда ты не будешь один!

      Светловолосый ударил девушку по лицу. Она оступилась и упала к почерневшим цветам. Её супруг побрёл в лес не оборачиваясь. А я почти сразу же уловила, как очень робко забилось сразу три сердца. Ливе внезапно заулыбалась. Она тоже услышала этот сладкий звук.

      – Спаси его, Регина. Он будет ждать и искать тебя, – женщина коснулась губами бутона, а затем издала нечеловеческий полный боли и отчаяния крик. Так не могут кричать живые существа. Так стенают жуткие проклятые птицы.

      Прекрасное лицо исказилось омерзительной гримасой, а затем удлинилось, став клювом. Платье почернело и покрылось перьями.

      Передо мной уже была не Ливэ. А первый Кройвен этого мира и последняя Стиерна.

      – Регина, – каркнула на прощание проклятая птица и улетела прочь,